IV. индивидуальность в культурном измерении самопознание и творчество индивидуальности в культуре

Современная психология индивидуальности как самостоятельная и перспективная наука развивается на пересечении идей философской антропологии, культурологии, литературы, искусства, персонологии (психологии личности), дифференциальной психологии, психологии развития. В плане активного порождения и развития идей об индивидуальности, следует выделить персонологию, где категория «индивидуальность» обозначает предельное, высшее, наиболее тонкое и глубокое понимание личности. В первую очередь, это касается тех теорий и концепций, в которых акцентируется единственность личности, ее самопричинность, самодостаточность, способность к самопознанию, недоступность и неприкосновенность ее душевной тайны, создание индивидуального мира значимостей, принятие в себя миров других людей, уникальность самовыражения во всем инициированном и произведенном. Эти акценты свойственны экзистенциально – гуманистическому, глубинному, субъектному, жизненно – ориентированному и рефлексивному направлениям в психологии личности

Мы видим перспективу раскрытия индивидуальности в русле движения

к разнообразию и синтезу идей о личности. Именно в персонологии находим определения личности, касающиеся ее множественных свойств, выражающихся у индивидов в неисчислимых вариантах и бесконечном количестве композиций. Именно персонологический ракурс познания позволяет осветить полидетерминацию индивида, обращенную к его конкретной жизни в форме неповторимого соединения. Только персонология погружает взгляд исследователя в потаенную бессознательную самость индивида, где непостижимо заданы многие линии его спонтанного жизненного самоосуществления, а также в феноменальную ткань «Я», совершающего невоспроизводимую работу придания жизни характера «собственной», подлинной по «моей» мере, жизни. Наконец, лишь в персонологическом измерении возможно познание полимодального самовыражения индивида, воплощенного в культуре, продлевающей конечную жизнь человека в неопределенное и неопределимое всеобщее будущее, где его «индивидуальное» обогащается нескончаемыми идентификациями и импликациями референтов его влияний. В пространстве культуры индивидуальность личности раскрывается той гранью, которая оказывается затененной при других фокусах ее рассмотрения: гранью искусного, проникающего самопознания, собственно и порождающего индивидуальность в продуктивном творческом диалоге и Я - отраженных отношениях с множеством других людей.

Можно сказать, что изучение индивидуальности в персонологии – это, прежде всего, помещение личности в центр координат, где соединяются единичное - общее, уникальное - универсальное и единственное – множественное. Сложный личностный синтез единственности и множественности образует, на наш взгляд, важнйший момент психологического становления индивидуальности в мире вообще и мире культуры, в частности.

Подход к личности в аспекте культуры хорошо отвечает поискам «индивидуальности», в силу того, что культурная деятельность и творчество способны обнаруживать и усиливать, как в волшебной линзе, то, что в динамике иных сфер жизни индивида часто оказывается скрываемым, растворенным или распределенным во взаимодействии, непринятым, неоцененным. Это талантливость тела, гениальность души, божественность индивидуального духа, дар созидания, исключительность творческого «Я». Личность в культуре – это, прежде всего, «индивидуальная личность», которая доказывает реальность индивидуальности и ее высокий статус в бытии, демонстрируя имманентные потенциалы человека, предельные возможности индивидуальной рефлексии, отвечающие времени формы авторских достижений, паттерны взаимоотношений индивида с другими людьми, способствующие или разрушающие культурный «слой» человечества.

Рассмотрим проблему индивидуальности в контексте персонологического направления, названного нами «культурная психология личности». Логику рассмотрения определяет приводимая ниже исследовательская модель, охватывающая методологические положения и позиции, ранее намеченные в наших исследованиях (17; 18; 19).

1. 
   Среди культур, развившихся в человеческом мире, можно выделить те, в которых идея «личности» и реальная личность издавна обладают высокой ценностью, задающей свободу и простор индивидуализации. К таким культурам общепризнанно относится европейская культура с ее неотъемлемой русской составляющей.
   
2. 
   В истории этой культуры человек приобрел особые свойства, определившие его бытие и самопознание в качестве индивидуальной личности – индивидуальности - творца как «высокой индивидуальности».
   
3. 
   Европейская культура стала «местом» рождения и самовыражения великого числа индивидуальных личностей, обусловивших ее «авторскую» динамику, в контексте которой культурные содержания, смыслы, произведения приобретали разнообразный, завершенный, непреходящий и ценностный характер.
   
4. 
   Исконным достоянием этой индивидуализированной культуры являются человеческий разум и мысль, идеи и тексты. Именно в области создания идей и текстов личность могла объять стремящееся к бесконечности множество объектов, их связей и отношений, расширяя свой мир и себя далеко за пределы непосредственно данного, становясь «единичностью», вмещающей «все».
   
5. 
   Тексты как события культуры образуют самостоятельную сферу творчества, имеющую тройственное отношение к индивидуальности автора и референтов: текст по-новому структурирует и эксплицирует процессы, состояния, содержания, образы и идеи внутреннего мира автора, каждый раз выступает новой формой его прямого или опосредованного самовыражения, трансцендирует «личное» автора в душевный мир референта, обновляя его.
   
6. 
   Важнейшим моментом европейского культурогенеза является формирование «рефлексивной культуры», представленной текстами авторских жизнеописаний, исповедей, дневников, писем, мемуаров, литературных «самоисследований». Текст «Я» в психологическом плане многосторонне связан с личностью автора: он выражает «внутреннее», не выразимое другими, но уловленное в себе автором; является вербально – смысловой тканью его «Я»; выступает как форма «тела», «плоти» автора, во(площ)ая его душевную самость; продлевает и «собирает» Я – состояния, Я – образы. Я – идеи, по этим следам возвращая автора к единому центру «Я»; является способом изменения и развития «Я»; распространяет, расширяет авторское «Я» в пространство внешней и внутренней жизни других, порождая Я - в -Другом; становится средством прямого Я – обращения автора к каждой другой индивидуальной личности с призывом прочувствовать, понять и досоздать общий мир жизни.
   
7. 
   Если в отношении Культуры можно говорить об архетипе Сокровища, то им является «творческая индивидуальность» как инициирующее начало культурных процессов. В европейском культурогенезе осуществлены блестящие опыты осмысления и моделирования «творца» как единства свойств и интенций, индивидуализирующих его, а также придающих ему типический либо вневременной, универсальный характер. Акценты на индивидуальность творцов заключаются в поиске глубинных и феноменологических истоков творчества, конкретных жизненных причин и сопутствующих условий творчеств; в определении экзистенциальных линий творческой жизни; в обращении к внутренней траектории творческого процесса, к феноменам Я - участия творца в многовекторном поиске Образа, Идеи, Смысла, Другого, Слова, Символа, Себя; в изучении форм самозавершения (самосвершения) творческой личности, выражающих полноту ее индивидуализации.
   
8. 
   Идеи, тексты, способы жизни творческих индивидуальностей в их исторической динамике конституируют разнообразие и полноту культурно – психологических потенциалов, которые могут быть жизненно реализованы конкретным человеком в пространстве европейской культуры. Эти потенциалы, поскольку они во многом определены актами сознания, самосознания и самодеятельности творцов, имеют, по нашей версии, форму «жизненных отношений». Отношения - потенциалы задают такой контур самоосуществления личности, в котором одновременно присутствуют: «многое», «различное», «единое», «центральное», «расходящееся», «собранное», «множественное», «расширенное», «единственное». Сочетание этих мер осуществления жизни свидетельствует о личности как индивидуальности.
   
9. 
   Имманентное многим творческим индивидуальностям самопознание, находя выражение в разновременных рефлексивных текстах, может быть представлено как исторический процесс культурной экспликации значимых аспектов «Я», осуществляющего «проникающие» влияния на самоотношение и рефлексию множества личностей, включенных в культуру. Творцами порождаются общие гибкие каноны понимания человеком себя во внутренней и внешней жизни, действующие в конкретную культурную эпоху и в снятом виде продолжающие действовать в последующие эпохи. Содержательно – смысловые «матрицы» индивидуального самопознания, передаваясь по путям межличностных влияний, могут становиться коллективными представлениями, на века конституирующими жизнь социума.
   
10. 
    Придерживаясь европейского взгляда на индивидуальное самопознание как на издавна стремящееся к целостному пониманию «Я» во многих его ипостасях, качествах и отношениях, мы, тем не менее, обнаружили отчетливые содержательные доминанты в разновременных опытах самопознания творцов. Полагаем, что реконструкция исторической динамики Я - акцентов творческих индивидуальностей, выполненная усилиями многих исследователей, приведет к построению интегральной модели культурно – психологического потенциала «Я» современной личности.
    

1) принадлежать к индивидуализированной культуре (быть во множестве единственных);

2) состояться индивидуальной личностью (быть единственным во множестве);

3) быть причастным к созданию идей и текстов (множественно осуществить свою единственность);

4) стать творцом и творчески жить (быть единственным средоточием множественного);

5) формировать и сполна осуществлять культурно - психологический потенциал индивидуализации личностей в обществе (своей единственностью порождать множество);

6) осуществлять самопознание, освещая значимые для себя и для многих других аспекты «Я» (в своей единственности открыть множественность);

7) обогащать культурный потенциал развития «Я» и самоидентичности других индивидуальностей (стать множеством, будучи единственным).

Обоснованию намеченных исследовательских позиций и перспектив посвящено наше дальнейшее изложение.
2. Быть во множестве единственных и быть единственным во

множестве

Известно, что в глобальном социокультурном процессе выделились и развиваются культуры, ставящие «личное» и «индивидуальное» на высокие уровни ценностной иерархии. К ним относят европейскую культуру в целом, а также множество конкретных культур европейского типа. Специфика зрелой индивидуализированной культуры, прежде всего, в плане общепринятого значения индивидуальной личности, отчетливо проступает в сравнении с культурами и обществами, где доминируют традиционализм и коллективизм.

Напомним, что издавна существующие коллективистские цивилизации главными мерами человеческого существования определяют родовые, групповые, общественные установления, освященные религией. Общность обладает превосходством над своими членами, объединенными скорее бессознательно - чувственными, чем сознательными и рациональными связями. Каждый воспринимается не сам по себе, а в силу своей причастности к общему. Власть общности обеспечивается инициацией, общей легендарной историей, захватывающими сакральными обрядами и строгими социальными регламентами и санкциями поведения. Отдельный человек принимается и ценится всеми как проекция коллективного или «соборного». Он внутренне и внешне проникнут общим и не мыслит для себя иного, «внеобщественного», состояния. Телесные и душевные отличия индивидов друг от друга выглядят для общества и каждого его члена чем-то второстепенным. Коллективно воссоздается обобщенный образ человека, наиболее приемлемого для всех, и присваивается индивидами в качестве «образца для подражания». Если индивид проявляет непохожесть и обособленность от других, это отбрасывает его на самый край общественной жизни, Самыми достойными и авторитетными членами социума выступают те, кто наиболее полно концентрирует в себе «образцового человека», общий интерес, коллективные представления, общественную волю и содержание группового бессознательного. Вожди, жрецы, монархи, философы, ученые, поэты выделяются и возвышаются не в силу личной исключительности, которой, безусловно, обладают, а в силу предельного сродства с общностью, способности к самоотрешению и выражению глубинного духа коллектива. Высшей общественной ценностью выступает «Традиция» как единое знание внечеловеческого происхождения, имеющее эзотерические и конкретно – духовные формы (религия, философия, наука, искусство), поддерживающие связь людей с Абсолютом. Традиция заключает скрытую от человека тайну вхождения в «земной рай» и «золотой век».

Исторически поздние коллективистские общества допускают индивидуализацию духа и веры, инициативу, активность, личные дарования и достижения рядовых членов, но оценивает их в зависимости от общественных, групповых, клановых и т. д. целей. Индивиды, предающие себя социуму, даже при полном «обобществлении» совершенного и созданного ими, не переживают самоотчуждения.

В Европе длительное преобладание коллективности примерно к XVII веку приобрело сильную оппозицию в «индивидуализации», направившей желания, чувства и мысль индивидов на себя, а общности – на «личное» ее конкретных членов. Тенденция индивидуализации прошла сложное становление в качестве идейного настроя, идеала, понимания сущности человека, способа жизни и рефлексивной способности личностей, став откликом на стремление множества людей к самоопределению и самоутверждению в мире. Личность постепенно открывала потенциал собственных внутренне обоснованных отношений к Абсолюту, к обществу, к другим, к себе. «Чем дальше мы в истории оглядываемся назад, тем более мы видим, как личность мало – помалу исчезает под покровом коллективности…. То, что мы разумеем под «индивидуальностью», является сравнительно недавним завоеванием истории духа и культуры» (28; с.37).

Индивидуализация, во многих культуроведческих работах называемая «индивидуализмом», является объективным переходом конкретной личности с периферии общественной жизни в ее сердцевину, а также изменением субъективных жизненных позиций индивида в направлении осознанного повышения роли своего «Я» и значимости внутренней свободы. По заключениям М. Фуко, под «индивидуализмом» в основном понимается три феномена. Во-первых, это общественная позиция, наделяющая индивида в его неповторимости высокой ценностью и приписывающая ему относительную независимость от группы. Во-вторых, повышенная общественная оценка частной жизни. В-третьих, интенсивные отношения индивида к себе, внутренние связи с собой и восприятие себя как объекта собственного познания, действия, развития (23). Данный ряд можно продолжить признаками европейской индивидуализации, выделенными Л. М. Баткиным. Это жизнь человека в горизонте «идеала индивидуальности»; признание суверенности «Я»; нравственная ответственность перед самим собой за себя и других людей; создание собственного мировоззрения; несовпадение с собой в процессах самоформирования; чувство уникальности, независимо от яркости индивидуальности; желание свободы и переживание ее трагизма; единичность, доведенная до единственности и особость, доведенная до индивидуальности; установка на подлинность индивидуального «Я» в рефлексии и самоописаниях; стремление «Я» ко всему и вопрошание всех (4).

В европейском культурогенезе индивидуализм, не сводящийся к поиску человеком личной независимости и превосходства, к жесткой конкурентной борьбе и эгоизму, а основывающийся на общезначимом самораскрытии личности, становился «персонализмом» или «высоким индивидуализмом».

Обобщая, можно сказать, что европейскую индивидуализацию в аспекте повышения социокультурного значения индивидуальной личности и ее реальной жизни в «мире личностей», определили следующие моменты.

- Внутреннее (чувственное, эмоциональное, мысленное) выделение человеком своего телесно - психического «Я» из родствекнного круга, общности, универсального или транцендентного единства в качестве автономного существа.

- Умственное, интеллектуальное, ментальное развитие человека, позволяющее ему индивидуально включиться в производство символов, идей, идеалов, текстов, приводя их в соответствие с собой.

- Осознание человеком себя самостоятельной неповторимой и незаместимой частью целого или «единичностью в тотальном».

- Поиск индивидом состояния «быть наедине с собой», принятие своего одиночества, создание личного мира, осознание возможности собственного выбора и готовность отвечать за него и его последствия.

- Личное самопознание и рефлексивное несовпадение человека с самим собой, понимание неуловимости жизненного само - предстояния.

- Отношение индивида к себе как главному основанию своих поступков и действий, субъективная локализация деятельного начала в себе самом: открытие самопричинности.

- Возрастание силы и достижение целостности Я - инстанции, деятельное самовыражение, овладение своей жизнью, жизненная продуктивность и расширяющаяся в мир интенция к творчеству.

- Соотнесение себя с другими людьми, с отдельным «Другим»; разделенное с ними существование (Я - другое Я; Я – Мы; Я – другие во мне; Я - Я в других), которое индивид осознает восполнением себя.

- Личное преодоление индивидом отчуждения результатов своей деятельности и творчества в коллективное производство и общественный продукт, самоутверждение в обществе.

Эти и многие другие моменты, которые можно рассматривать одновременно как содержание категорий «личность» и «индивидуальность», как параметры рефлексии, самооценки и ориентиры жизни реальных индивидов, как объективные критерии достигнутого человеком уровня индивидуализации, конституировали долгую и далеко еще не завершенную европейскую антропологическую эпоху. «Если бы автономность индивида не была бы желанием многих людей, то она вряд ли смогла бы пережить подавление коллективностью». (28; с. 82). Общество и культура данной эпохи формировались во взаимодействии множества индивидуальностей, где признается ценность любой из них

Проблема «индивидуальная личность и культура» или «индивидуальность и культура», взятая в европейском измерении, закономерно предполагает выделение в культурном процессе того, что связано с авторской активностью личности, устремленной к пониманию мира, выдвижению идей, созданию идеалов, овладению тайнами Духа, построению и обновлению общественных отношений, самопознанию. С точки зрения Э Гуссерля, Г. Шпета, К. Юнга и других мыслителей, именно рациональный, идейный, идеальный, герменевтический и феноменологический опыт составляет ядро и суть личностно - центрированного европейского культурогенеза.

- В Европе есть нечто уникальное, что ощущается как некое начало, заставляющее людей разных групп человечества европеизироваться, при всем их устойчивом стремлении сохранить свою духовную автономию.

- Европейцам присуща определенная энтелехия, которая пронизывает любые изменения духовного облика Европы, сообщая ему единонаправленность в стремлении к идеальному образу жизни индивида как вечному полюсу.

- Европейское развитие имеет смысл поступательного изменения всего человечества, начиная с появления и действия Идей в малых и даже мельчайших группах. Зарождаясь в отдельных личностях, они представляют собой смысловые структуры с удивительной, небывалой способностью скрывать в себе интенциональные бесконечности.

- Научившись порождать идеи, человек становится новым человеком. Этот процесс с самого начала включает в себя Самопознание и коммуникацию, вызывая к жизни новый стиль «личностного» существования внутри своего жизненного круга.

- Распространяется тип Личности, живущей в изменчивом мире, но ориентированной на полюса бесконечности. Благодаря этому, появляется новый тип социальности и новая форма устойчивого общества, чья духовная жизнь, сплоченная любовью индивидов к идеям, порождением идей, самопознанием, идеальным нормированием жизни, несет в себе горизонт бесконечной смены поколений, обновляющихся в Идеальной Духовности. 7)

- Значение личности в европейской индивидуализированной культуре определяется ее Отношением к идеям (28).

- Европа – это умственное напряжение. Самым дорогим для нее является Творчество мысли. Основное ее создание – Рефлексия в форме строгого искусства и строгого чистого знания (16).

Личностно инициированные идеи, идеалы, ценности, их философская, гуманитарная, художественная рефлексия и интерпретация, а также выражение в Текстах, явились одним из порождающих начал европейского персонализма. Культура персонализма существенно формируется авторскими текстами, погруженными в тайну человеческой личности. Автор, выдвигающий и оперирующий разнообразными идеями о человеке, которые получают текстовое воплощение и распространение в мире людей, приобретает свойство «расширяющейся индивидуальности».

Динамику европейской культуры можно рассматривать как многовековой процесс создания гуманитарных текстов, авторами которых были и являются люди с ярко выраженной индивидуальностью. Это тексты рассказов о себе (исповедей, жизнеописаний, автобиографий), тексты философской антропологии, произведений литературной классики, лучших трудов по психологии и психопатологии. Просторную область культурных событий образуют произведения Марка Аврелия, Августина, Абеляра, Петрарки, Макьявелли, Шекспира, Гете, Руссо, Пушкина, Достоевского, Ницше, Кьеркегора, Хайдеггера, Шелера, Бубера, Пруста, Бунина, Набокова, Бердяева, В. Соловьева, Франка, Ясперса, Фрейда,. К. Юнга, Сартра, Бахтина, Мамардашвили и других.

В европейском понимании, гуманитарный текст является деятельностью и самовыражением автора как индивидуального субъекта культуры, авторским культурным продуктом, индивидуальным феноменом культуры, средством культурного общения индивидов, «местом» интенсивного проживания и самопознания творцов культуры. Он создает, излучает и транслирует культуру. Это происходит не столько на уровне его открытых значений и смыслов, сколько на уровне контекста, состоящего из сложно переплетающихся семантических эквивалентов эпох античности, средневековья, ренессанса, современности. Скрытая семантика гуманитарного текста отмечена следами мифа, богословия, философских учений, литературы, науки, разновременных разговорных жанров. Его культурные смыслы сгущаются, центрируются в «ключевых фигурах эпохи», продолжающих жить в других временах. Вечные архетипы и странники европейских текстов – Прометей, Эдип, Августин, Абеляр, Гамлет, Дон – Кихот, Фауст, Мастер. Авторы текстов о человеке являются соавторами общего текста, уходящего в бесконечность; каждый автор прочитывается посредством других, и все их творения кажутся взаимно обратимыми. К. Г. Юнг становится понятен, когда в его работах читатель видит присутствие Гете – Шопенгауэра – Ницше – Достоевского – Фрейда. Сам Фрейд является «досоздателем» мифов об Эдипе, Электре, Нарциссе, Оресте, возможно, в чем-то превосходящим древних мифотворцев. Культура контекста часто впитывается текстом бессознательно для автора, обнаруживаясь в реминисценциях, невольных заимствованиях, неузнанных прототипах, скрытом цитировании, «забытых» источниках и т. д.

В проблемном поле психологии индивидуальности текст как культурный феномен представляет большой интерес в аспектах личности героев и персонажей, личности автора, личности адресата и культуротворческого диалога личностей. Стоит задача раскрытия целостного потенциала гуманитарного текста как источника знания об индивидуальной личности, как формы построения образа «Я» и самоосуществления автора, как способа ценностно-психологического влияния личности автора на личность адресата. Особенно это касается текстов, созданных в философском, рефлексивном и художественно – психологическом жанрах.

Именно в последнем жанре индивидуальность издавна нашла наилучшую возможность обосновать свою творческую силу и автономию, осуществить естественное стремление сказать собственное слово в вечном мире языковой культуры. И если классическая литература показала способность Героя «быть» и Автора самоосуществиться, сохраняя, как правило, большую дистанцию между ними и теми, для кого она предназначена, то современный литературный процесс сближает и охватывает индивидуализацией автора, героя, всех персонажей, «Я» автора и «Я» читателя, не возвышая их до исторических, выдающихся фигур. В первую очередь текст моделирует их взаимные влияния и вложения, которые образуют личностные грани общекультурных отношений между теми, кто создает, создается, живет по образу созданного и создает самого себя. Автор текста как индивидуальность выступает началом уникальной траектории множественных и во многом не эксплицируемых «проникновений в других людей.

В своих исследованиях (20) мы выделили типы и функции авторского текста в зависимости от его роли в персонализации, индивидуализации культуры.

1. Текст развертывается как процесс нового, оригинального осмысления и запечатления индивидуальной жизни человека, составляет утонченную культурную форму творческой деятельности и уникальной самореализации автора. Здесь текст означает творение и творчество личности в культуре

2. Текст выступает практикой индивидуальной рефлексии автора, процессом его самоанализа и самообобщения. Текст охватывает «Я» автора, позволяет ему осознать свое единство, разнообразие и противоречивость, преломить все высказываемое сквозь свой внутренний мир, ретроспективно воссоздать целостность прожитого и раскрыть свою жизненную перспективу. Здесь текст - это многоплановое «Я» личности.

3. Текст создает личность и форму жизни героя, которые «предсуществуют» по отношению к жизни и индивидуальности адресата в качестве потенциала. Текст берется адресатами за основание внутренней и практической идентификации с действующими в нем персоналиями и происходящими событиями. В процессах активного отождествления, литературная жизнь героя продлевается в судьбы реальных людей, а его характер и психические состояния переходят в контур их личностей. Действительный мир проявляет себя по образу литературы. Принимая эту импликацию, мы сознаем, что «герои живут вечно» и что «перспектива жить текст» – не просто художественный оборот Ж. – П. Сартра. «То, что мы называем миром Гамлета, то, что мы понимаем через типизацию, данную в Гамлете, родилось после того, как этот образ был написан. Мир Гамлета есть продукт написания «Гамлета»… Пока нет самого Гамлета, мы ниоткуда не могли бы получить его «возможность» (9; с. 324). Текст появляется в обществе и культуре как возможная личность и ее возможная жизнь.

4. Текст может составлять действительное бытие автора. То существование, которое для других людей представляется «действительным» в силу укорененности в предметном мире и практической деятельности, для автора является отчужденным. Только мысля, воображая, чувствуя, высказываясь, автор проживает свою подлинную жизнь. Течение жизни в «текстовом измерении» доказывается тем, что процесс порождения текста растягивается на долгие годы, в его динамике возникают захватывающие события воспоминаний и самоактуализации, изменяется личность автора, происходит слияние «Я» автора с героем, текст остается незавершенным, так как автору не дано знать и высказаться о финале своей жизни. Так, жизни Пруста, Джойса, Бунина, Набокова приобретали свой реальный хронотоп в рассказываемых ими историях. В этом случае текст выступает способом личностного проживания жизни.

5. Открывая понимающему читателю свои содержания, текст по-новому структурирует его ментальный опыт, стимулирует его активность в качестве критика, интерпретатора, импровизатора, толкователя, пародиста, подражателя, самостоятельного писателя или ученого. Текст наполняет разнообразное речевое творчество адресата, вплетается в его интеллектуальную жизнь. Чем содержательнее и разнообразнее текст, тем свободнее чувствует себя человек, извлекающий, развивающий или отвергающий идеи автора, строящий на их основе новые модели понимания человека, мира и самого себя, использующий текст как оригинальный материал для научных исследований в области филологии, лингвистики, психологии. Текст, таким образом, становится источником творчества личности.

Текст можно рассматривать как модус и обширный мир индивидуальности автора в том смысле, что он потенциально способен вмещать все отмеченные типы и функции и реализовать максимум возможностей гуманитарной культуры для развития индивидуальности референтов.