Основы социальной работы учебно-методическое пособие
Феномен созависимости членов семьи алкоголика или наркомана
Скачать 2.45 Mb.
|
Феномен созависимости членов семьи алкоголика или наркомана Созависимость выражается в сильной поглощенности и озабоченности, а также крайней зависимости (эмоциональной, социальной и даже физической) от человека или предмета. Развитие созависимости приводит к возникновению патологического состояния, которое проявляется и в отношениях с другими людьми, а не только с тем человеком, от которого созависят. М. Битти, известный специалист по работе с созависимостью, таким образом определяет это нарушение: «Созависимый - это человек, который позволил, чтобы поведение другого человека повлияло на него, и полностью поглощен тем, что контролирует действия этого человека (другой человек может быть ребенком, мужем, женой, родителем, другом, клиентом, бабушкой, дедушкой)». По мнению американского исследователя Смоли, созависимость – это зависимость от людей и явлений внешнего мира, сопровождающаяся невниманием к себе до такой степени, что мало остается возможностей для самоидентификации. Чермак пишет, что «Созависимость – это нарушение личности, основанное на: необходимости контроля ситуации во избежание неблагопритных последствий; невнимании к своим собственным нуждам; нарушении границ в области интимных и духовных взаимоотношений; слиянии всех интересов с дисфункциональным лицом. Другое проявление – отрицание, депрессия, вызванные стрессом соматические заболевания» (Цит. по 2). Валентина Москаленко в книге «Зависимость: семейная болезнь» дает такое определение этого феномена: «Созависимый человек – это тот, кто полностью поглощен тем, чтобы управлять поведением другого человека и совершенно не заботится об удовлетворении собственных жизненно важных потребностей». Специалисты выделяют следующие основные характеристики созависимого человека: • Низкая самооценка созависимого человека. • Направленность вовне. Созависимый полностью зависит от внешних оценок, от взаимоотношений с другими людьми. Это главная характеристика личности созависимых, обусловленная их установкой или низкой самооценкой. Такие люди плохо представляют, как другие должны относиться к ним. Будучи в исключительно тесных отношениях с мужьями, больными алкоголизмом, жены, как правило, не различают, где кончается их личность и начинается личность мужа. Другая форма проявления направленности во вне - это исключительная забота о впечатлении, производимом ими на окружающих. Они пытаются тщательно управлять этим процессом. Их жизнь определяет вопрос: «Что думают обо мне другие?». • Повышенная самокритика. Созависимые часто себя критикуют, вследствие низкой самооценки, но не переносят, когда это делают другие, в этом случае они становятся гневливыми и самоуверенными. • Неспособность к эффективной самоподдержке. Созависимые не умеют принимать похвалу и комплименты с чувством радости и ощущением собственного достоинства, напротив, они могут испытывать стыд, стеснение и даже чувство вины или незаслуженности. При этом отсутствие похвалы может вызвать у них чувство угнетенности, так как похвала является для них мощной поддержкой, которую они не умеют оказывать себе сами. • Нарушение личностных границ. Созависимый человек испытывает затруднения между различением своего психологического содержания и чужого. Так, например, ему сложно отделить свои планы от планов других людей (в том числе и близких), свои переживания от переживаний других, свои желания от желаний других. Это приводит к тому, что человек теряет границу между собой и другими, внутренний мир другого полностью поглощает его, а самого созависимого как бы нет, он не может описать свои чувства, ощущения, его мысли постоянно крутятся только вокруг одной проблемы, не давая возможности переключится на что-нибудь другое. Довольно часто на вопрос, что они чувствуют, они отвечают, что чувствует другой человек, на вопрос, что они делают, они отвечают, что делает другой человек. Весь фокус их внимания сосредоточен на ком-то или на чем-то, но только не на себе. • Тирания «надо». В сознании созависимого преобладают слова «я должна», «ты должен», «как я должна себя вести с мужем (сыном и т.д.)?» • Забота о других. Coзависимые стремятся стать для окружающих незаменимыми, чтобы те нуждались в них. Как правило, никто так не бывает необходим в семье, как жена больного алкоголизмом мужа. • Заболевания. Coзависимость сопровождается физическими недугами. Coзависимые жены заболевают из-за попыток контролировать то, что, в принципе, контролю не поддается - жизнь другого человека. Они активно и много работают, стремятся содержать дом и семью в образцовом порядке, в результате тратят так много сил, что возникает связанная со стрессом функциональная недостаточность (некоторые нарушения в работе органов и систем) или психосоматическая болезнь (заболевание внутренних органов, вызванное психологическими причинами). Иногда созависимые сами начинают употреблять алкоголь или наркотики. • Эгоцентризм. Все происходящее вокруг они воспринимают через призму своей персоны. Они считают себя ответственными за чувства, мысли и даже жизнь своих близких. Это тонкая, любвеобильная, но в то же время убийственная форма эгоцентризма. В центре всего находится только их собственное «Я». • Вопросы контроля. Coзависимые жены (матери) верят, что в состоянии контролировать все на свете. Попытки взять под контроль практически неконтролируемые события приводят к тяжелым депрессиям, т.к. невозможность контроля рассматривается как поражение. Неизбежно повторяющиеся поражения усугубляют депрессию. • Чувства. У созависимых нет навыка распознавания и понимания собственных чувств. Они так сильно поглощены удовлетворением желаний других, что утрачивают ощущение собственной личности. Они даже считают, что не имеют на него права. • Нечестность. Coзависимые вовлечены в сокрытие правды, а соответственно и в обман. Не осознавать своих чувств, не уметь формулировать свои мысли и ощущения - означает быть нечестным с самим собой. Следить за производимым впечатлением, удовлетворять ожидания других - значит обманывать и себя и других. • Стремление жить в центре событий и чувств. Coзависимые стремятся активно участвовать во всех сферах жизни семьи. Если близкие смогут обходиться без них, созависимый почувствует себя брошенным. • Легковерие, доверчивость, наивность. Coзависимые верят всему, что им говорят, что соответствует их желаниям, и начинают слышать только это. Так жена может десятилетиями верить, что муж-алкоголик бросит пить и их жизнь наладится каким-то чудесным образом. • Утрата моральных принципов. Нечестность с самим собой уже означает утрату моральных принципов. Обман всегда деструктивен. По существу обман - одна из форм духовной деградации. Очень часто в семьях с зависимым мужем жена постепенно забывает о потребностях детей, сводя всю заботу о них к вопросам контроля, оставаясь эмоционально недоступной (энергия уходит в контроль за ситуацией). • Страх, ригидность, склонность судить других. Очень многие поступки созависимой личности мотивированы страхом, который является основой развития любой зависимости. Люди, постоянно испытывающие страх, становятся ригидными - негибкими, с неподатливостью тела и души, неспособными к развитию. Окружающий мир непонятен, давит, полон тревожных ожиданий чего-то плохого. В этих обстоятельствах у человека возникает иллюзорный мир, созданный им самим, при этом развивается склонность судить других. Со временем такие люди заболевают, становятся более одинокими и несчастными. Деформация духовной сферы у созависимых лиц приводит к тому, что они испытывают к близким ненависть вместо любви. Теряют веру во всех, испытывают жгучие чувства ревности, зависти и безнадежности, сконцентрированы только на себе и проблемах своих близких. О.А. Шорохова, сравнивая феномены зависимости и созависимости, полагает, что созависимость — это зеркальное отражение зависимости, условно представив это в виде таблицы (5). Таблица 1. Общие признаки зависимости и созависимости
Анализ публикаций позволяет нам достаточно точно представить структуру трудностей, с которыми сталкивается семья зависимого от ПАВ. Объективными трудностями выступают возросшие расходы семьи, неблагоприятное воздействие сложившейся ситуации на здоровье ее членов, нарушение ритма и распорядка жизни семьи. Субъективные трудности — разнообразные переживания в связи с алкоголизмом (наркоманией) члена семьи: горе, чувство вины и страха, вызванные ненормальным поведением больного. Социальная работа с семьей зависимого от ПАВ Рассмотрим модель социальной работы с алко- и наркозависимыми и их семьями, сложившуюся на базе передовых российских Центров социальной помощи семье и детям. Как правило, специалисты Центров (психологи, социальные работники, социальные педагоги и т.д.) решают такие проблемы, как организация начала лечения от ПАВ-зависимости, налаживание внутрисемейных коммуникативных связей, восстановление благоприятной психологической атмосферы, коррекция ценностных установок, трудоустройство родителей и др. Специалисты помогают родителям в кризисной ситуации не только обращением в соответствующие службы, но и советом, и реальной поддержкой созависимых членов семьи ПАВ-зависимого, облегчая поиск решения проблемы. В некоторых семьях социальный работник оказывает социально-бытовую помощь, оформляет документы, организовывает лечение, получает пособие. Кроме роли помощника, специалист может оказаться и в роли психотерапевта, когда дети или родители находятся в агрессивном состоянии. В этом случае социальный работник ограждает членов семьи от необдуманных шагов, жестокости по отношению к себе и окружающим (1). Содержательный компонент социальной работы в учреждении системы СЗН с семьями алкоголиков и наркоманов представлен в следующей таблице.
Использованная литература
Приложение Памятка «КАК НЕ СТАТЬ СОЗАВИСИМЫМ» 1. Примите то, что Вы не в силах изменить. Вы не можете вместо алкоголика прекратить пить. Это его выбор, а не Ваш. 2. Рискните переложить ответственность за его поступки на него, сняв ее с себя. Ваш муж (сын) сам несет ответственность за собственную жизнь. 3. Развивайте свою внутреннюю силу. Обращение к вере в божественную силу может Вам в этом помочь. 4. Укрепляйте свое мужество через риск изменений, через доверие к происходящему. 5. Уберите из дома все ценные вещи и деньги, чтобы не изматывать себя ежедневно их сохранностью. 6. Забудьте о том, что уже продано и украдено, этого не вернешь. 7. Учитесь защищать свои права, свою безопасность. Умейте сказать твердое «нет». 8. Не позволяйте манипулировать Вами, уважайте свои потребности. Не позволяйте другим людям и ситуациям действовать только в своих личных интересах, игнорируя Ваши. 9. Если Вы уважаете права других, то с чистой совестью можете требовать ответного уважения Ваших прав на приемлемое для Вас обращение, на проявление своих чувств, право на ошибку. Это поможет Вам стать сильнее и увереннее. 10. Избегайте крайней усталости, находите время для достаточного отдыха и сна не менее 7-8 часов. 11. Не накапливайте проблемы с другими членами семьи, а разрешайте их по мере поступления. 12. Уделяйте себе достаточное количество времени во всем. 13. Перестаньте контролировать других. 14. Не жалейте себя, не упивайтесь своими страданиями. 15. Вовремя лечите свои болезни. 16. Не копите раздражение, а выпускайте пар вовремя и по адресу. 17. Прекратите обвинять других. 18. Осознайте свою ответственность перед собой за свою жизнь. 19. Не стесняйтесь просить. Учитесь принимать помощь. 20. Научитесь принимать поражение. 21. Выйдите из своего одиночества, тянитесь к другим людям. 22. Учитесь бороться со стрессом, доставляя себе удовольствия. 23. Станьте независимыми материально. 24. Заранее определите для себя меры безопасности, в случае необходимой защиты имейте под рукой телефон милиции, больницы, личного врача, родственников и друзей. 25. Не отрицайте того, что Вы можете стать созависимы. Лучше направьте свои силы на то, чтобы избежать этого. 26. Не застревайте в прошлом и не стремитесь в будущее. Живите сегодня и сейчас, делая все, что можете, наилучшим для себя образом. 27. Не пытайтесь насильно влиять на поступки близкого Вам зависимого человека, не пытайтесь создавать его жизнь и тем более - жить за него. Доверяйте жизни. Доверьтесь судьбе. 28. Помните, что каждый человек ежедневно меняется, приобретая собственный опыт текущей жизни. Не лишайте его права на приобретение опыта. 29. Примите страдающего алкоголизмом и наркоманией, отделите друг от друга симптомы его болезни и его положительные качества как человека. Верьте в возможность перемен. 30. Освободитесь от иллюзий, трезво примите правду жизни и дайте правдивую оценку своему состоянию и состоянию мужа (сына). 31. Отделите себя и свою жизнь от жизни алкоголика (наркомана). Будьте независимы в своих человеческих правах, но не ущемляйте его прав. Это средство к достижению покоя, а не карательная мера для мужа (сына). 32. Научитесь «жесткой» и мудрой любви, несмотря на обстоятельства. Будьте постоянно готовы к тому, что наркоман (алкоголик) примет решение начать здоровую жизнь, но не живите только ожиданиями. Вы должны жить полнокровной, осмысленной и правильной жизнью. 33. Помните, что созависимость - это специфическая реакция на стресс. И если это - Ваше состояние в настоящий момент, то скорее всего (если это наступило недавно), это -Ваше средство выживания. И чтобы оно не стало Вашим образом жизни, начните борьбу за выживание немедленно. Прямо сейчас сделайте для себя что-нибудь хорошее.
Смертность в результате суицида является только частью этой очень серьезной проблемы. Кроме того, множество людей пытаются покончить с жизнью или нанести себе ущерб, часто довольно серьезный, который требует медицинской помощи. Более того, каждый человек, убивающий себя, оставляет семью и друзей, на чьи жизни его поступок влияет эмоционально, социально и экономически. Экономический ущерб от суицида и телесных повреждений, наносимых человеком самому себе, как установлено ВОЗ, составляет миллиарды американских долларов (5, с.191). Уровень самоубийств в разных странах сильно различается, по данным на 1998-1999 годы, он выше всего в восточно-европейских странах (например, Белоруссия – 41,5 случаев на 100 000 населения, Эстония – 37, 9, Литва – 51,6 , Российская Федерация – 43,2 на 100 000 человек (причем, российские мужчины уходят из жизни по собственной воле в 6 раз чаще, чем женщины). Низкий уровень наблюдается в основном в странах Латинской Америки (4,5 в Колумбии и 4,2 на 100 000 населения в Парагвае), а также в Армении (2,3) и Грузии (5,3 на 100 000 человек). В других странах мира этот уровень колеблется между этими крайними показателями. Например, Австралия – 17,9; Канада – 15,0; Финляндия – 28,4; Франция – 20,0; Германия – 14, 3; Япония – 19, 5; США – 13, 9 на 100 000 (5, с. 192 - 193). Несмотря на то, что цифры высоки, есть основания полагать, что уровень зарегистрированных самоубийств остается заниженным приблизительно на 20%, а в некоторых странах – на все 100% в результате преобладающих социальных или религиозных взглядов на суицид. И это понятно, ведь история человечества доносит до нас различные трактовки суицида: ритуальное самоубийство на Востоке, понятие о суициде как о “легкой” смерти периода родоплеменных и некоторых этапов античной истории. В Древнем Карфагене самоубийства женщин пресекали, угрожая выставить на всеобщее обозрение их мертвые обнаженные тела. В Древнем Риме при императоре Тарквинии Приске трупы самоубийц распинали и отдавали на съедение диким животным. Затем при Адриане суицид приравнивался к преступлению, за которым следовала конфискация имущества, запрет на траур и захоронение. В ХIY веке Триединый Собор признает официально суицид убийством. Трупы самоубийц стали подвергать всевозможным надругательствам: тела с позором хоронили вместе с падалью, вешали за ноги на центральных улицах, закапывали на перекрестках с вбитым в сердце колом и даже выкапывали из могил трупы людей, всего лишь заподозренных в “преступлении”.
В России до проведения реформ Петром Великим предусматривался только суд церкви и никакой уголовной наказуемости за покушение на самоубийство не было. Первые формы наказания суицида появились в Военном Уставе Петра I в 1716 г., который настойчиво рекомендовал мертвое тело добровольного смертника привязать к лошади и волочить по улицам, а затем подвесить за ноги, “дабы смотря на то, другие такого беззакония чинить не отваживались”. Уголовное Уложение 1754 года за попытку к суициду грозило плетьми и каторгой. Позже по русскому законодательству классифицировались два вида самоубийства. Суицид, совершенный в состоянии невменяемости, признавался ненаказуемым. Не подвергались в соответствии со ст. 1474 Уложения наказанию лица, которые пошли на смерть из-за патриотизма, ради сохранения государственной тайны или из желания сохранить честь и целомудрие (самоубийцы такого рода не лишались церковного погребения.) По Уголовному Уложению 1903 года самоубийство уже не считалось преступлением, а предусматривало ответственность только за доведение до самоубийства. В принятом советским правительством в 1922 году Уголовном Кодексе ст.148 совершенно исключается наказуемость самоубийства и покушения на него, карается лишь содействие или доведение до суицида. Итак, в силу актуальности проблемы профилактическая и реабилитационная работа с суицидентами должна стать одним из направлений деятельности специалистов социальных служб.
В самом широком смысле самоубийство — вид саморазрушительного, аутодеструктивного поведения (наряду с пьянством, курением, потреблением наркотиков, а также перееданием или же мотогонками). В более узком, медико-правовом смысле, самоубийство означает вид насильственной смерти с указанием ее причины. Следует помнить, что самоубийство граничит с несчастным случаем и убийством. Все эти три вида лишения жизни человека имеют сходные признаки и являются насильственной смертью. Не признается самоубийством лишение себя жизни лицом, не осознающим смысл своих действий или их последствий (невменяемые, дети в возрасте до пяти лет). При таких условиях фиксируется смерть от несчастного случая. Не является суицидом причинение смерти по неосторожности самого потерпевшего. Это относится и к тем случаям, когда лицо, совершая определенные аутоагрессивные действия, демонстрирующее самоубийство, предвидит возможность причинения себе смерти, но надеется остаться в живых. При наступлении смерти в таких случаях имеет место не самоубийство, а лишение себя жизни по неосторожности в своеобразной ситуации. Английский ученый Р. Дж.Фрей различает суицид и смерть от самоповреждения. С его точки зрения, харакири - это, безусловно, самоубийство как самоисполнение задуманного заранее акта смерти. Но если человек бросился под поезд, то убивает его поезд, а он только поместил себя в рискованные обстоятельства, равносильно тому, как если бы он взял билет на самолет, который в полете разбился, хотя он об этом и не догадывался. Следовательно, последний случай - не суицид. Э. Дюркгейм, автор первого фундаментального социологического труда, посвященного самоубийствам, писал, что “согласно обыденному представлению, самоубийство есть порыв отчаяния человека, который больше не дорожит жизнью, в действительности же человек привязан к жизни до самого последнего момента, но эта привязанность не мешает расстаться с жизнью”. Э. Дюркгейм в основу предложенной им типологии самоубийств положил социальную обусловленность мотивов:
По основным психологическим механизмам Э. Дюркгейм выделял также такие типы самоубийств:
До конца доводится лишь небольшое количество таких самоубийств, и то чаще всего по стечению обстоятельств: собирался припугнуть, но совершил «передозировку»; 2) монологический тип. Это суицидальное поведение как результат внутреннего монолога и размышления о смысле жизни, здесь нет обращения к кому-либо и нет расчета на то, чтобы таким образом изменить что-то или добиться чего-либо от окружающих. В этих случаях нередких завершенных суицидов преобладает смысл самонаказания или отказа от жизни как полной капитуляции. Предсмертая записка М.Цветаевой содержит такие строки: “ Я год примеряю смерть. Все уродливо и страшно…Я не хочу умереть. Я хочу не быть… Моя жизнь плоха. Моя нежизнь.. Я сейчас убита, меня сейчас нет, не знаю, буду ли я когда-нибудь…” В современной суицидологии принято говорить о суицидальном поведении, которое включает в себя завершенное самоубийство, суицидальные попытки (покушения) и намерения (идеи). Эти формы обычно рассматриваются как стадии или же проявления одного феномена. Однако некоторые авторы относят завершенный и незавершенный суицид к различным, относительно самостоятельным явлениям, исходя, в частности, из того, что в ряде случаев покушения носят шантажный характер при отсутствии умысла на реальный уход из жизни.
Внешние формы суицидального поведения:
Таким образом, собственно суицидальным поведением признается любая внутренняя и внешняя активность, направленная на лишение себя жизни. Человек лишает себя жизни под влиянием тех или иных обстоятельств, когда:
Самоубийство - весьма сложный, многоаспектный (философский, психологический, нравственный, юридический, религиозный, культурологический, медицинский и пр.), междисциплинарный феномен. Концептуальные подходы к объяснению причин суицида Социологические теории рассматривают суицид как функцию роли и статуса индивида в рамках социальных систем. Представители: Э.Дюркгейм, А. Генри и др. Выдвинуто предположение, что суицид провоцируется взаимодействием индивида и окружающей среды, а не только обстоятельствами или намерениями. Количество и уровень (обычно в расчете на 100 тыс. населения) самоубийств, как показал Э.Дюркгейм, находятся в обратной корреляционной зависимости от степени интеграции, сплоченности общества. Другими словами, в основе суицида – снижение и неустойчивость социальной интеграции. Частота суицидов зависит от того, в какой степени индивид интегрирован в общество. Так, во время войн снижается уровень самоубийств, поскольку происходит сплочение общества перед лицом общей опасности, общего врага. Являясь следствием отсутствия или утраты смысла жизни (“экзистенциального вакуума”), по В. Франклу, самоубийства растут в годы идеологических кризисов, “смены вех”. Современной российской иллюстрацией этому могла бы стать статистика смертей в результате последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г. Через 8 лет число умерших “ликвидаторов” достигло 6 тыс., из которых более 60% ушли из жизни добровольно. Главной причиной, толкнувшей этих далеко не слабовольных людей к принятию рокового решения, были не сами по себе физические страдания и даже не чувство обреченности, а горькое осознание того факта, что общество, погруженное в сегодняшние архисложные проблемы, отмахнулось от их трагедии и просто забыло о них, что их самопожертвование, возводившееся когда-то в ранг героизма, оказалось, в конечном счете, никому не нужным. Уровень самоубийств повышается в годы экономических кризисов, депрессий и роста безработицы. Так, на протяжении почти всего XX столетия уровень самоубийств в США был весьма стабилен: 10-12 на 100 тыс. населения. И лишь в годы Великой депрессии в 1932 году этот уровень увеличился до 17,5. Как все виды социальных девиаций, самоубийства чутко реагируют на степень социальной и экономической дифференциации населения и темпы ее изменения. Чем выше степень дифференциации, тем выше показатели суицидального поведения. Особенно “самоубийственно” резкое снижение социального статуса (“комплекс короля Лира”). Поэтому относительно высок уровень самоубийств в первые месяцы у солдат срочной службы, среди демобилизованных офицеров, у лиц, взятых под стражу. Вместе с тем, на уровень самоубийств влияет историко-культурологический фактор: насколько данная культура предлагает, подсказывает суицидальную модель возможного “разрешения” кризисной ситуации. Может быть, поэтому традиционно высок уровень самоубийств среди жителей стран угро-финской группы (Венгрия — 36, 1; Финляндия — 28, 4; Эстония — 37, 9; Литва – 51, 6; Латвия – 36, 5;Удмуртия — 41,1), а уровень самоубийств у черного населения США значительно ниже, чем у белого, хотя социально-экономические различия заставляют предположить обратное (20). В некоторых культурах сложился ритуал добровольного ухода из жизни; японское сэппуку (ошибочно именуемое харакири), сати индийских вдов и др. Наконец, неодинаковое распределение самоубийств среди различных социально-демографических групп населения также свидетельствует о социальной природе самоубийств. Говоря о культурологических условиях, сопутствующих суициду, следует не забыть и о влиянии определенного вероисповедания. Страны мусульманского (Азербайджан, 1999 г. – 1,1), иудейского вероисповедания (Израиль, 1997 г. – 8,7), а также католические представляют меньшую опасность для возникновения массовых очагов суицида, чем страны других вероисповеданий и конфессий, например, страны с преобладающим в них протестантизмом. Современный российский представитель социологического направления в объяснении причин суицидов Я.И.Гилинский утверждает, что самоубийство обусловлено противоречиями общественного развития:
На уровне индивидуального поведения источник отклонений заключается в несоответствии объективных личностных свойств индивида требованиям занимаемой им позиции “социальная неустроенность”; психологически она и проявляется как неудовлетворенность. По мнению Я.И.Гилинского, самоубийство, равно как пьянство и наркотизм, относится к отклонениям социально-пассивного типа и представляет собой различные варианты ретритизма, ухода от бед и горестей, от самой жизни. Что объясняется так называемой двойной неудачей: невозможностью для субъекта проявить свою активность и в социально одобряемых формах, и через антиобщественную деятельность. “Помимо этого важную роль здесь играют характерологические особенности личности, а может быть, - высказывает предположение Я.И.Гилинский, - и недостаточная энергетическая “вооруженность” организма индивида. В последнем случае самоубийство, пьянство, наркомания – варианты адаптивного поведения при пониженном энергетическом уровне, а насильственные преступления – способ адаптации при высоком энергетическом потенциале” (3). Таким образом, современные ученые не отрицают того, что социальные факторы занимают видное место среди причин суицидального поведения; но при этом уточняют, что объяснение всей проблемы самоубийств лишь с точки зрения влияния на человека социальной среды является односторонним. Главный недостаток классических социологических концепций – недооценка роли личности во взаимоотношениях с социальной средой.
Сторонники этого направления рассматривают самоубийство как выражение и результат психического заболевания. В момент самоубийства человек находится в состоянии психического расстройства. Когда психическое равновесие нарушено, происходит своеобразное сужение сознания личности. Функция различения реальности поражается, иерархия ценностей извращается; какая-нибудь ранее совсем не значительная ценность делается единственной и абсолютной. Сознание замутнено, память о важном в жизни парализована, удерживая лишь идею фикс самоубийцы. Эскироль однозначно считал, что только в состоянии безумия человек способен покончить с собой и все самоубийцы – душевнобольные. Интересно, что еще Э. Дюркгейм выделял такие виды самоубийств в состоянии психического расстройства:
Сегодня установлено, что только 25-30% самоубийц страдали какими-либо психическими заболеваниями. Психологические теории По З. Фрейду, в бессознательном у человека живет не только мощный инстинкт жизни (Эрос), но и инстинкт смерти (Танатос). В момент кризиса у суицидента нарушается гармония сознания и бессознательного, и побеждает инстинкт смерти. Суицид и убийство представляют собой проявление импульсивного и разрушительного влияния Танатоса. При этом, убийство – агрессия, устремленная на других, а суицид – агрессия, направленная на себя. З.Фрейд подчеркивал, что убийство нельзя оправдать. Суицид, по сути, являясь убийством наизнанку, не должен быть оправдан и может быть преодолен. Альфред Адлер. Быть человеком – означает ощущать свою неполноценность. Стремление разрешить определенные жизненные проблемы побуждает людей к преодолению своей неполноценности. Но, если некоторым индивидам это не удается, они начинают испытывать потребность уничтожить окружающих. Суицид в этом контексте становится скрытой атакой на других людей. Посредством саморазрушения человек стремится вызвать сочувствие к себе и осуждение тех, кто ответственен за его сниженную самооценку. Карл Юнг указывал на бессознательное стремление человека к духовному перерождению, которое может стать важной причиной смерти от собственных рук. Люди не только желают уйти от невыносимых условий реальной жизни, совершая самоубийство, но и торопятся со своим метафорическим возвращением в лоно матери. Только после этого они превратятся в детей, вновь рожденных в безопасности. В образном языке символической мудрости («архетипах») есть знаменитое Распятие: после смерти человека ожидает награда в виде новой жизни вследствие воскресения. Гарри Стек Салливен разработал теорию межличностного общения. Так же, как электроны приводятся в движение магнитным притяжением, человек реагирует на других значимых людей. Взаимоотношения индивида с другими людьми являются важнейшим моментом жизни. Каждый человек имеет три олицетворения «Я». Когда человек чувствует себя в безопасности, он является «хорошим Я»; в состоянии тревоги он становится «плохим Я»; в психотических кошмарах индивид превращается в «не-Я». Человек оценивает себя главным образом в соответствии с отношением к нему других людей. Если возникает угроза его безопасности из-за неразрешенного кризиса, то конфликт и тревога могут стать для человека невыносимыми. В этих обстоятельствах у него может возникнуть желание перевести свое «плохое Я» в «не-Я», то есть совершить суицид. В состоянии депрессии саморазрушение является привлекательной альтернативой для индивида. По мнению Салливена, суицид отражает переориентированное на себя враждебное отношение индивида к другим людям и внешнему миру. А.Г.Амбрумова выдвинула концепцию самоубийства как социально-психологической дезадаптации личности в условиях микросоциального конфликта. Процесс социально-психологической адаптации протекает по четырем направлениям человеческой деятельности: познавательному, преобразовательному, ценностно-ориентационному и коммуникативному. В норме все эти направления адаптации образуют целостную динамичную систему, в которой каждое из них сочетается с остальными. С динамической и энергетической сторон процесс адаптации характеризуется пластичностью и интенсивностью. При этом значительная часть адаптационных возможностей не используется, образуя резервный фонд, который мобилизуется для адаптации в экстремальных ситуациях. Однако в экстремальных ситуациях не все люди одинаково перестраивают свою приспособительную тактику. Одни сохраняют прежний уровень адаптации, другие – снижают его, но без существенного искажения по всем четырем направлениям деятельности. В этих случаях может наступить временная, непатологическая дезадаптация. Другие люди оказываются в состоянии социально-психологической дезадаптации (патологической), которая проявляется в поведении широкой гаммой психоэмоциональных сдвигов. Такая дезадаптация проходит две фазы: предиспозиционную и суицидальную (1). Таким образом, А.Г.Амбрумова связывает феномен суицида с представлением о психологическом кризисе личности, под которым понимается острое эмоциональное состояние, вызванное какими-то особыми, личностно значимыми психотравмирующими событиями. Причем, это – кризис такого масштаба, такой интенсивности, что весь предыдущий жизненный опыт человека не может подсказать ему позитивного выхода из ситуации, которую он считает невыносимой. Такой психологический кризис может возникнуть внезапно (под влиянием сильного аффекта). Но чаще внутренняя душевная напряженность накапливается постепенно, сочетая в себе разнородные негативные эмоции. Они накладываются одна на другую. Озабоченность переходит в тревогу, тревога сменяется безнадежностью, появляется ощущение “потери смысла жизни”. Происходит деформация, разрушение личности, что провоцирует самоубийство. Среди психологов распространено мнение, что к суициду более склонны люди мягкие, застенчивые, интеллектуально развитые, порядочные, отзывчивые, добрые; им трудно преодолевать внешние раздражающие факторы, и они совершают серьезные попытки самоубийства. Особенно тяжелы и опасны по своим последствиям бывают кризисы у чувствительных людей, которыми аффект владеет безраздельно. Кризисы проходят легче у индивидов, эмоциональный элемент которых серьезно уравновешен элементом интеллектуальным и волевым. Определенную провоцирующую роль в зарождении и осуществлении суицидального акта играет сочетание таких субъективных, психологических элементов, как:
К данным факторам присоединяется еще и внешняя ситуация, выступающая в роли фона, провоцирующего проявления тех или иных личностных свойств и реакций, что с высокой вероятностью создает суицидогенный комплекс. Биогенетические теории акцентируют внимание на предрасположенности к суициду, передающейся по наследству. Биохимические изменения в организме ускоряют стремление к суициду. Американский ученый, профессор Колумбийского университета Дж. Манн считает, что пониженный уровень серотонина в коре головного мозга является фактором риска, своего рода “предсказателем” суицидального поведения. Однако, по мнению ученого, “успеха” добиваются не импульсивно действующие личности с разбалансированной системой, а те самоубийцы, которые “заботливо планируют” самонасилие. Подтверждением обоснованности генных теорий выступает исследование современных российских ученых, обнаруживших практически у всех самоубийц удмуртской национальности глубокую патологию надпочечников и гипофиза – органов, активнейшим образом реагирующих на стрессы, определяющих поведенческие реакции человека. Патологическая перестройка структуры органов влечет за собой патологию психики. Эниологи (эниология – наука, исследующая влияние на человека совокупных полей – техногенных, геопатогенных, биополей, создаваемых людьми в общении друг с другом, социополей) говорят о провоцирующем суицид влиянии географических мест на земле с повышенной концентрацией совокупных полей. При прочих равных условиях уровень и динамика суицидального поведения могут зависеть и от космических факторов (солнечная активность, геомагнитные бури и т. п.). В работе “Земля в объятиях солнца” выдающийся русский космист А.Л. Чижевский делает вывод о предрасположенности живого организма в периоды сезонной солнечной активности к резким и бурным переживаниям, включая суицид. Заканчивая краткий обзор суицидологических теорий, следует сказать, что в практике социальной работы необходимо иметь в виду, что суицид почти никогда не бывает результатом какой-либо одной причины, а в абсолютном большинстве случаев – целой совокупности действовавших в разное время факторов.
Важнейшими концептуальными моделями профилактики суицида являются модели медицинская, социологическая и экологии человека. Согласно медицинской модели, заболевание – мишень для превентивного действия – является результатом взаимодействия определенного фактора (причины), хозяина (человека) и окружающей среды (физических, психологических и социальных условий). Поэтому для осуществления профилактики прежде всего требуется определение специфической этиологии, условий окружающей среды или состояния человека, при которых начался болезненный процесс. Согласно медицинской модели, психическое расстройство личности действует в качестве этиологического фактора, а самоубийство - его результат, мишень для превентивного действия. Следовательно, успешное лечение человека от психической болезни приведет к снижению вероятности или предотвращению самоубийства (6). Каталог: sites -> default -> files -> dopfiles files -> 1. Предмет философии и структура философского знани files -> Міністерство освіти і науки України Державний заклад „Луганський національний університет імені Тараса Шевченка” files -> 12 грудня 2014 р. ІV всеукраїнська науково-практична конференція “Андріївські читання” files -> Методичні рекомендації для проведення виховних заходів в загальноосвітніх навчальних закладах files -> Перечень вопросов, по которым участники образовательного процесса (дети, родители, педагоги) могут получить консультации files -> Что такое агрессивность? files -> А. Зайцев Научный редактор А. Реан Редакторы М. Шахтарина, И. Лунина, В. Попов Художник обложки В. Шимкевич Корректоры Л. Комарова, Г. Якушева Оригинал-макет dopfiles -> Термины общей психологии dopfiles -> Криминалистическая трасология Скачать 2.45 Mb. Поделитесь с Вашими друзьями:
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||