Основы теории дискурса Москва «Гнозис» 2003 ббк81. 2 M15 Макаров М. Л
Глава 1. ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ДИСКУРС-АНАЛИЗА
Скачать 4.44 Mb.
|
- Навигация по данной странице:
- 1.1. НОВАЯ ОНТОЛОГИЯ
- 1.1.1 «Дискурсивный переворот» и новая онтология
- Таблица 1. Две онтологии
- 1.1.2 «Человеческое пространство»
- 1.1.3 Дискурс и речевой акт в новой онтологии
- 1.1.4 Вероятностные зависимости и правила диалога
Глава 1. ФИЛОСОФСКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ДИСКУРС-АНАЛИЗАПервая глава посвящена концептуализации философских и методологических оснований, на которые мы будем в дальнейшем опираться при разработке интерпретативной модели дискурс-анализа. Необходимость подобного экскурса обусловлена целым рядом причин: кризисными явлениями в «человековедческих» науках, динамикой научного знания в лингвистике и смежных с ней дисциплинах, а также чуткостью анализа языка и речевой коммуникации к этим переменам. 1.1. НОВАЯ ОНТОЛОГИЯThe physical world is elegant in design, predictable in action, and fixed in purpose. The social world, the world we have made, is vastly inelegant, unpredictable, and unfixed. Made of ambiguity and ambivalence, contradiction and conflict, it is a clown in the temple. It can change as you look at it. Sometimes, it changes because you are looking at it. It requires alertness, curiosity, impatience, courage, and skepticism. W. BENNIS [1990: 48] 1.1.1 «Дискурсивный переворот» и новая онтологияВопрос о научной природе языкознании, как дисциплины, занимающейся «исследованием языка, или человеческой речи во всем ее разнообразии» [Бодуэн де Куртенэ 1963, I: 206], всегда имел определяющее значение: от принадлежности лингвистики к гуманитарным или, наоборот, естественным наукам зависят ее теоретическая ориентация, методологические установки и исследовательские практики. Категория гуманитарные науки вызывает в памяти резкое возражение Бодуэна де Куртенэ [1963, II: 65—66]: «Здесь я позволю себе решительно высказаться против термина гуманитарные науки. Термин этот возник на фоне ограниченности средневековых понятий и обязан своим появлением филологам, охваченным манией величия, для которых "человек начинается только от грека". Гуманитарные науки — это просто науки психические, точнее го- 15 воря, психико-социальные». И хотя сегодня отказаться от этого термина не так просто, поскольку он прочно утвердился в истории науки, далее, учитывая замечание Бодуэна, под гуманитарными науками мы будем подразумевать именно науки социально-психологические или просто социальные, тем более что последнее наименование закрепилось в новых языках [social sciences — Schütz 1940; Hagège 1990; Sozialwissenschaften — Habermas 1985 и др.]. Социальные науки сегодня все больше обращаются к языку и дискурсу как методологическому основанию научного анализа. Одними из первых были философы. Изучением повседневной речи занимались этнометодологи и когнитивные социологи. К языковому материалу также обращались символический интеракционизм, теория социальных представлений и социальный конструкционизм. Эти тенденции усилились в общенаучном контексте постструктурализма и постмодернизма, причем настолько, что их рассматривают как лингвистический или дискурсивный переворот в социальных науках [discursive turn — Harré 1995: 146; Flick 1995b: 94 и др.]. Смена парадигм основывается на принятии принципиально новой онтологии социально-психологического, человеческого гуманитарного мира, противопоставляемой традиционной онтологии материального физического мира. «Старую» механистическую онтологию Ром Харрэ и Грант Жиллет условно называют «онтологией Ньютона», а новую дискурсивную — «онтологией Выготского» [Harré, Gillett 1994: 29—30]. Таблица 1. Две онтологии
Сопоставляя «старую» и «новую» онтологии, необходимо оговориться, что этот термин здесь понимается не как соответствующий раздел философии, охватывающий проблемы бытия, а скорее как система взглядов и базовых категорий относительно той части действительности, которая подлежит исследованию в данной сфере научного знания, иначе говоря, как научный 16 способ вычленения и представления предмета анализа из совокупного объекта познания [ср.: Панфилов и др. 1983]. 1.1.2 «Человеческое пространство»Любому исследователю необходимо установить систему координат, с помощью которой локализуются объекты исследования. В старой онтологии эту роль играют пространственно-временные рамки: какая-либо сущность идентифицируется и описывается по своему месту в пространстве и времени, причем в данный момент времени она может быть только в одной точке пространства; нечто, занимающее другую точку в пространстве в тот же самый момент времени, даже обладая абсолютно теми же свойствами, рассматривается уже как другая сущность. Для дискурсивных изысканий физическое время и место феномена общения, хотя и играют роль (заметим, опосредованную языковой, точнее, коммуникативной проекцией), решающего значения не имеют: когда что-то сказано, намного важнее знать, кто это сказал, кому, как, о чем, с какой целью. Слово (в самом общем смысле) «в равной степени определяется как тем, чье оно, так и тем, для кого оно» [Волошинов 1929: 102]. Дискурсивные явления имеют место и время в качественно иной среде: социально-психологическом «человеческом пространстве» [people-space — Harré, Gillett 1994: 31], которое конституируется общающимися индивидами, играющими соответствующие коммуникативные, социальные, культурные, межличностные, идеологические, психологические роли. Здесь уместно вспомнить понятие коммуникативно-социальное поле [ср.: Сусов 1979: 95; Романов 1988: 28], родственное идее гештальта в психологии и не лишенное феноменологических импликаций. 1.1.3 Дискурс и речевой акт в новой онтологииС теоретической, да и с практической точек зрения необходимо выделить сущности, которые, собственно, и составляют объект анализа. В механистической онтологии Ньютона это предметы, вещи, «материя», с одной стороны, и события, явления, «силы», с другой. Соответствующими единицами в новой онтологии стали дискурс и речевой акт. Отметим сразу, что последняя категория содержательно не совпадает с единицей, послужившей основанием теории речевых актов, хотя и подчеркнем методологическое значение главной идеи Дж. Остина [Остин 1986; Austin 1962], заключавшейся уже в самом названии знаменитого курса лекций «How to Do Things with Words», буквально указывающем на то, что «слова» как «действия» занимают в онтологии место «вещей» [ср.: «What People Say They Do with Words» — Verschueren 1985; 1987]. 17 Выделение в сложной структуре высказывания совокупности действий заставило многих пересмотреть свое отношение к анализу языка и особенно — его коммуникативной функции. Именно взгляд на высказывание в качестве атомарного факта социального мира в аналитической философии, а затем и в прагматике обусловил этот теоретический прорыв: анализ дискурса как последовательности или комплекса актов принципиально отличен от грамматического анализа языковых форм, «овеществляющих» эти акты, и от семантического анализа актуализованных в них пропозиций по признаку истинности — ложности. Следует напомнить, что такой поворот во взглядах на язык новым можно назвать лишь с известной долей условности: деятелъностное представление языка, восходящее к идеям В. фон Гумбольдта [см.: Постовалова 1982: 67; Чупина 1987], было неотъемлемой частью теоретических рассуждений многих отечественных лингвистов. Например, Л. В. Щерба [1974: 102] последовательно доказывал тезис о том, что «язык есть деятельность человека, направленная всякий раз к определенной цели, к наилучшему и наиудобнейшему выражению своих мыслей и чувств...» Л. П. Якубинский [1986: 17] также был уверен, что «язык есть разновидность человеческого поведения ... есть факт психологический (биологический), как проявление человеческого организма, и факт социологический, как такое проявление, которое зависит от совместной жизни этого организма с другими организмами в условиях взаимодействия». Из этого неизбежно следовал вывод об онтологии языка: «Язык живет... в конкретном речевом общении, а не в абстрактной лингвистической системе форм языка...» [Волошинов 1929: 114]. Обобщая сказанное выше, можно воспользоваться хрестоматийной фразой Роя Харриса: «Language is, undeniably, a type of activity» [Harris 1981: 4; cp. : Ромашко 1984]. В традициях социально-психологического, деятельностного подхода к языку категории речевой акт и дискурс взяли на себя роль сущностей в новой онтологии. 1.1.4 Вероятностные зависимости и правила диалогаИтак, после того как исследуемые сущности выделены и локализованы, требуется охарактеризовать природу отношений, связывающих их. В традиционной мировоззренческой системе Ньютона доминирующим типом отношений был каузативный детерминизм. Классические законы механики идеально иллюстрируют это отношение, например, если тело находится в свободном падении, его скорость меняется в строгой зависимости, описываемой известной формулой. Язык в узком смысле (соссюровский langue или щербовская языковая система) может быть описан в терминах причин и следствий, но это будет 18 каузативность принципиально иного качества по сравнению с физикой, химией или биологией: функционирование языка помимо естественной, материальной или «объективной» причинности предполагает обязательное включение «субъективных», присущих только человеку факторов [Dinneen 1995: 8— 9]. Научный анализ языковой коммуникации не должен осуществляться по образцу и подобию естествознания (если только не иметь в виду «физику» и «физиологию» речи): всему «тому, что существует вне мозга, т. e. собственно говоря, вне психики человека (и животного), свойственна своя закономерность — закономерность естественных наук в широком значении этого слова. То, что существует и движется в мозгу, а собственно говоря — в психике, обладает другой закономерностью — закономерностью психических наук» [Бодуэн де Куртенэ 1963, II: 65]. По сравнению с механическим миром вещей, пространства, времени и каузативности дискурс представляет собой совершенно иную социальную «материю», где один речевой акт не может однозначно определять тип и свойства последующего акта: он скорее задает условия, в которых появление того или иного продолжающего диалог акта будет более или менее ожидаемым, уместным, соответствующим нормам и правилам общения. Тип отношений в новой онтологии не допускает однозначного детерминизма, он в большей степени характеризуется размытыми вероятностными зависимостями, обусловленными стратегиями, правилами и нормами «речи-во-взаимодействии» [talk-in-interaction — Schegloff 1987; Zimmerman, Boden 1991: 8—9; Psathas 1995 и др.].
Скачать 4.44 Mb. Поделитесь с Вашими друзьями:
|