Почему я1 пустое
К исторически определённой психологии
Филипп Кушмэн
Калифорнийская Школа Профессиональной Психологии, Беркли/Аламеда
Cushman, Ph. Why the Self Is Empty: Toward a Historically Situated Psychology. American Psychologist. May, 1990, 45(5):599-611 (Vol. 45, No. 5, pp. 599-611)
Copyright 1990 by the American Psychological Association, Inc. 0003-066X/90/S0 0.75
© 2009 Е. Н. Волков, И. Е. Волков — перевод на русский язык.
© 2009 Е. Н. Волков — научная редакция.
Опубликовано: Кушмэн Ф. Почему я пустое: К исторически определенной психологии / Ф. Кушмэн // Практична психологія та соціальна робота: Науково-практичний та освітньо-методичний журнал. — 09/2012. — № 9. — С. 38-53.
Я хотел бы поблагодарить Эдварда Сэмпсона, Джейн Бурка, Джул Бурштейн, Дональда Лоу, Теренс О’Хара, Линду Рибл, Карен Кушмэн, Стэнли Месера и пятерых анонимных рецензентов за их помощь в совершенствовании этой статьи. Корреспонденция по поводу этой статьи должна быть адресована Philip Cushman, 5480 College Ave., Oakland, CA 94618.
Содержание
Аннотация 2
Появление пустого я 3
Я — социальный конструкт 5
Множество форм западного я 5
Сексуально конфликтующее викторианское я 6
Американское я начала 20-го столетия 7
Эра после второй мировой войны и экономика того времени 8
Эра после второй мировой войны и пустое я 10
Психоаналитическая теория и пустое я 11
Реклама и стиль жизни как решение 12
Психотерапия и стиль жизни как решение 14
Злоупотребления в психотерапии 16
Заключение 19
Список цитированной литературы 20
Аннотация
Данная статья представляет собой контекстуализированную трактовку современной конфигурации я (self), некоторых патологий, которые поражают его, и технологий, которые пытаются его излечить. Большой интерес представляет исторический сдвиг от викторианского, сексуально ограниченного я к послевоенному (после второй мировой войны) пустому я. Пустое я ублажено и сделано единым целым, наполнившись едой, потребительскими товарами и знаменитостями. Его исторические предшественники, экономические компоненты и политические последствия являются средоточием этой статьи. Две профессии, наиболее ответственные за исцеление пустого я, реклама и психотерапия, оказываются в ловушке: они должны лечить психологический симптом, не будучи способными обратиться к его историческим причинам. Обе они обходят эту ловушку, используя стиль жизни как решение , стратегию, которая пытается исцелять, скрытно заполняя пустое я аксессуарами, ценностями и манерами идеализированных фигур. Эта стратегия решает старую проблему, но создаёт новые, включая благоприятную возможность для злоупотребления эксплуатирующими психотерапевтами, культовыми лидерами и политиками. Исследуется роль психологии в создании пустого я и, таким образом, воспроизведение настоящей иерархии власти и привилегий.
С самого начала современная психология испытывала трудности в разрабатывании исторически обоснованной перспективы в её дискурсе и практиках. Нигде эта антиисторическая тенденция не является такой очевидной, как в дебатах по индивидуализму. Многие исследователи рассматривали я-ограниченный индивидуализм как неоспоримую ценность, а современный концепт я — ограниченное, своевольное я — как неизменную, внеисторическую данность. В противоположность деконтекстуальному подходу я буду аргументировать, что культурные концептуализации и конфигурации я формируются экономикой и политикой соответствующих эпох. Изучая я в этом направлении, психологи будут в состоянии лучше понять текущую эпоху и место психологии в рамках этой эпохи.
Я исходил из прозрений герменевтиков, таких как Faulconer и Williams (1985), Gadamer (1979), Heidegger (1962/1977), Morawski (1984), Rabinow и Sullivan (1987), Stigliano (1989) и авторов в книге под редакцией Messer, Sass, и Woolfolk (1988), для того, чтобы разработать подход, характеризуемый вниманием к историческим и онтологическим вопросам. Предлагаемая аргументация временами является умозрительной и неэмпирической. Она зависит отчасти от обзора взглядов других социальных учёных и от аргументов историков, чьи качественные данные слишком детальны, чтобы воспроизводить в статье такого объёма. Я понимаю, что такой подход будет признан некоторыми психологами неточным, но после множества обсуждений я решил, что указанный подход, со всеми своими недостатками, является лучшим подходом к столь эфемерному предмету.
Даже с перечисленными ограничениями я считаю, что изучение я через время и культуры является важнейшей темой психологии. Мы совершаем несколько ошибок, если психологи не признают этноцентричную сущность психологического дискурса вокруг современного западного я. В частности, мы участвуем в непочтительном по отношению к культуре и психологически разрушающем империализме за границей и в то же время увековечиваем дискурс замкнутого на я индивидуализма и сопутствующих ему несчастий у себя дома.
Под я я подразумеваю концепт индивидуума как он артикулируется автохтонной психологией специфической культурной группы, разделяемые представления (соглашения) внутри культуры о том, «что значит быть человеком» (Heelas & Lock, 1981, p. 3). Я воплощает собой верования культуры о месте человечества во Вселенной: его рамки и ограничения, дарования (способности), надежды и запреты. В этом смысле я является аспектом того, что Heidegger (1962/1977) назвал горизонтом разделяемых соглашений или «обработанной делянкой» («the clearing»), созданной специфическими практиками специфической культуры. Нет универсального, трансисторического я, есть только местные (локальные) я; нет универсальной теории о я, есть только местные теории.
Изучение я определённого периода времени в таком ключе позволяет нам операционализировать базовый принцип онтологической герменевтики: процесс изучения человеческих существ не то же самое, что и «чтение» личностей как «текстов» (Gergen, 1988), но скорее похоже на стояние позади них и чтение через плечо культурного текста, с которого считывают они сами (Sass, 1988a, p. 250). В предыдущей статье (Cushman, 1987) я высказал мнение, что все элементы «обработанной делянки», включая психологические теории я, являются культурными артефактами и могут быть рассмотрены как элементы культурного текста.
Вот что я пытаюсь делать, когда описываю современную конфигурацию я: читать через наши плечи. Я является трудным концептом для нахождения точки его перспективного обзора, именно благодаря тому, что оно является таким центральным аспектом горизонта. Как объяснял Sass (1988a): «Замаскированность (скрытость) горизонта тесно или по существу связана с условием нахождения в пределах видимости…. его присутствие почти слишком явное, слишком самоочевидное» (p. 242). По этой причине нам трудно вообразить я отличным от того, каким оно является в наше время или рассматривать его как легитимный предмет для изучения. Но насколько оно является трудным, настолько же исследование я является ключевым (600:) элементом в интерпретации эпохи. Изучая конфигурацию современного я, мы придём к расширенному взгляду на силы, которые придают ему форму; на дискурс, который обосновывает его; на следствия, которые проистекают из него; на патологии, которые поражают его; и на виды деятельности, ответственные за его исцеление. Все эти вещи действуют в единой связке; разгадывание одной помогает разгадать их все.
Поделитесь с Вашими друзьями: |