С. П. Поцелуев политические парадиалоги

этого нужен учет конкретной коммуникативной ситуации, в ко­торой развертывается диалог.

Непосредственным контекстом ответов гостя ток-шоу яв­ляются вопросы ведущего, а жанровым контекстом выступает формат ток-шоу, в котором ведущий может развить аргумент в вопросно-ответном диалоге со своими гостями. Аргументы не развиваются сами собой, они конструируются, в частности, на­правляются модератором таким образом, чтобы это было инте­ресно публике. И вот здесь-то обнаруживаются существенные различия между субжанрами политических ток-шоу: разгово­рами с политическими звездами; разговорами о политике с экспертами (в роли последних часто выступают и сами поли­тики); дискуссиями на политические темы с участием гостей из студии.

Во всех этих случаях мы имеем формально диалоговый дис­курс, участники которого конструируют аргументы и в извест­ной степени саму политическую реальность. Однако происхо­дит это по-разному. В случае ток-шоу с участием политической звезды совместная аргументация оказывается довольно гармо­ничной. И это существенно отличается от типа аргументации, развиваемой участниками политических диалогов в других те­леформатах. Здесь совместное конструирование аргументов мо­жет быть не фиктивным, а реальным, т. е. диалектическим. Это значит, что «голоса, участвующие в игре, находятся в разладе, потому что они представляют ряд различных и взаимно кон­фликтующих позиций в социальном контексте, и эти позиции вводятся в диалог посредством вопросов модератора»¹.

В целом, ток-шоу с политическими звездами обнаруживает более низкий уровень аргументации, чем политические ток-шоу с участием экспертов или просто гостей из студии. Это объяс­няется тем, что в звездных ток-шоу и приглашенная знамени­тость, и ведущий шоу избегают критического сомнения, даже в спорных ситуациях. Для этого обе стороны прибегают к частой смене «опоры» (в смысле И. Гофмана), отвлекаясь от предметной стороны политических проблем к частностям, личностям, сан­тиментам и пр. В идеале звезда должна уметь забавно говорить, обладать хорошим чувством юмора и быть склонной к медий­ному эксгибиционизму, т. е. без тени смущения обнажать перед публикой моменты своей частной жизни, разбавляя их серией

¹ Ibid. P. 1417.

279

Этот формат выгоден и для звезды, которая в относитель­но комфортной обстановке может разрекламировать себя, свою партию или свою позицию по какому-то вопросу. Но это выгодно и хозяину ток-шоу, который повышает свой рейтинг, эксплуати­руя обывательский интерес зрителей к политическому «закули-сью». Для звездного ток-шоу такой тип аргументации считается нормальным (отвечает ее «идеальной модели»), однако в пред­метно ориентированном диалоге в политических новостях или в ток-шоу с участием экспертов он уже будет расцениваться как необоснованный, ложный, чисто фиктивный. С другой стороны, как мы отметили выше, сам формат ток-шоу придает фиктив­ность любому диалогу, поскольку он так или иначе ориентиро­ван на развлечение публики. Так что границы фиктивного и не­фиктивного, а также сама степень фиктивности перформансных диалогов весьма текучи и зависят от конкретного контекста.

С учетом субжанровых различий ток-шоу, можно смело ут­верждать, что сам формат ток-шоу как разновидность фиктивно­го (инсценированного) дискурса не исключает появления в нем предметного обсуждения реальных политических проблем. Не все ток-шоу рождают одни парадиалоги, и не все ток-шоу сво­дятся к «истинно ложным» или «ложно истинным» дебатам. То, что П. Бурдье называет в качестве важнейшего фактора лож­ности внешне истинных дебатов, а именно, негласные правила их языковой игры¹, определяющие, что может быть сказано, а что нет, не ведет фатально к парадиалогу. В противном случае под подозрением оказалась бы вся риторика, которая имеет в своем арсенале многообразные игровые формы использования языка, включая технику инсценированной подачи информации и аргументации. «Презентация политики в СМИ может обнару­живать образцы строгой логики и высокой информативности,

но одновременно может быть и в высшей степени инсценирован­ной. С другой стороны, процесс аргументации сам по себе еще не является гарантией того, что рассматриваемое содержание сообщается действительно правдиво и достоверно, в соответст­вии с сутью дела...»¹.

В некоммерческом телевидении есть примеры политических ток-шоу, где обсуждение тем не ориентируется жестко на зре-лищность и развлекательность, т. е. информативная функция в них превалирует. Немецкий политолог Христиан Шиха от­мечает, к примеру, резкое отличие политических ток-шоу² на публично-правовых (общественных) каналах немецкого ТВ от аналогичных по формату передач на частных каналах. Так, он характеризует передачу «Presseclub» как классический при­мер теледикуссии, где при сообщении о событиях стремятся не столько к обмену эмоциями, сколько к рассмотрению политиче­ских тем по существу, ставя такое рассмотрение в центр самой концепции передачи³. У нас аналогом немецкого «Presseclub» может в известной мере служить ток-шоу В. Познера «Времена», хотя момент развлечения представлен в нем гораздо отчетливее, чем в немецком примере⁴.

В целом же, при оценке того, в какой мере формат ток-шоу поощряет парадиалог, следует, во-первых, никогда не отожде­ствлять политическую коммуникацию с научно-философской вроде сократического диалога. Во-вторых, надо помнить, что каждое ток-шоу есть специфический баланс элементов при реа­лизации основных ресурсов и задач, свойственных всем полити­ческим шоу-разговорам.

В ходе политических ток-шоу речь идет в первую очередь не о том, чтобы доказать формальную или предметную истинность

¹ Meyer Т., Ontrup R., Schicha Ch. Die Inszenierung des Politischen. Zur
Theatralität der Medien. Wiesbaden: Westdeutscher Verlag GmbH, 2000. S.
96.

² X. Шиха предпочитает называть их не «ток-шоу», а «беседами за круглым
столом» - чтобы не подчеркивать ориентацию на зрелищность, сигнализи-­
руемую американским термином.

³ Schicha Ch. Politik auf der „Medienbuhne... S. 149.

⁴ По оценке Н. Зоркова, программа Познера «построена на полилоге, обсуж­
дении проблемы большим числом людей, что привносит в нее черты ток-шоу.
Одно это уже придает программе элементы развлекательности, так как обще­
ние в прямом эфире предоставляет ведущему большие игровые возможности».
(Зорков Н. Инфотейнмент: возникновение, функции, способы воздействия //
RELGA: научно-культурологический электронный журнал. 2005. № 19 //
(http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=735
&levell=main&level2=articles.

281

Каждое политическое ток-шоу должно находить известное равновесие между развлечением и просвещением публики. Зри­тель должен получать информацию достаточно неожиданную, чтобы быть интересной, однако не настолько странную, чтобы рождать недоразумения и разрушать общение. Взаимно «рабо­тая на имидж», участники ток-шоу одновременно должны как-то просвещать публику о политических проблемах. В идеале политическое ток-шоу должно находить баланс в формулировке своих сообщений, отсылаемых, по меньшей мере, сразу двум адресатам, которые для политика имеют разную политическую значимость. При этом в центре коммуникативного интереса (де­мократического) политика стоят его избиратели. И только по­том - его непосредственные соперники и оппоненты по дебатам. «На основе постулата достоверности, политики действуют наи­более суверенным образом тогда, когда они представляют свои тезисы спокойно, объективно и компетентно, но не скучно»².

Аналогичным образом, удачное политическое ток-шоу всегда есть равновесие между реализуемой в нем властью и компетен­цией. Эти два начала, в зависимости от их дозировки, сущест­венно определяют диалоговые роли, а также вытекающие из них стратегии управления диалогом³. Было бы весьма интересно в позитивном ключе рассмотреть, каковы типичные стратегии управления политическими диалогами, кем и в каких ситуа­циях реализуются, какие сочетания власти и компетенции они предполагают. Но поскольку наш интерес сосредоточен на кри-

¹ Schicha Ch. Politik auf der „Medienbühne"... S. 151.

² Ibid. S. 152.

³ Weinrich L. Verbale und nonverbale Strategien in Fernsehgesprächen. Eine
explorative Studie. Tübingen: Niemeyer, 1992. S. 8.

282

тике парадиалоговой коммуникации, мы оставляем рассмотре­ние этого вопроса за рамками данного исследования.

Рассмотрим теперь, каким образом и в какой мере основ­ные участники шоу ответственны за развертывание парадиа-логического дискурса. Эрнест Люттих, анализируя псевдо­аргументацию в рамках западногерманского ток-шоу 80-х гг. «Freitagnacht» («Вечером в пятницу»), - одного из первых евро­пейских ток-шоу в стиле инфотейнмент - следующим образом описывает его структуру. «Есть внутренний круг, включающий актуально дискутирующих соперников, с которыми предвари­тельно согласовывается тема дискуссии, и с которыми редакция программы эту тему тщательно подготавливает. Тема должна быть максимально спорной; она поддерживается и обрамляет­ся внешним кругом, состоящим из приглашенных гостей (экс­пертов) в телестудии, сопровождающих спорящих противников. Эти люди в нужное время "активируются" и вовлекаются во внутренний круг. Более обширный внешний круг образует ос­тальная публика в студии. Индивидуальные участники из этой группы могут также предлагать свои комментарии. Четвертый коммуникативный круг в конечном счете формируется публи­кой телезрителей, которые могут тоже принимать участие в ток-шоу, а именно, посредством телефонных звонков. Комментарии, вопросы или возражения из этого коммуникативного круга со­бираются редакцией программы, тематически сортируются и предоставляются модератору. Он использует их в подходящий момент в качестве импульса, чтобы поднять какой-то вопрос или сделать добавление, направляя таким образом течение раз­говора и придавая ему неожиданные повороты»¹.

Это описание позволяет лучше понять не только общую структуру (коммуникативные круги) ток-шоу, но и функцио­нальное поле модератора, которое не ограничивается ведением дискуссии на подиуме.

В идеале, как мы отмечали выше, модератор должен вести беседу так, чтобы она не сильно отклонялась от темы, чтобы каждый из участников разговора смог раскрыться, обозначить свою позицию, чтобы напряженность полемики не выходила за рамки коммуникативно-этических норм. При этом модера­тор должен сохранять известную дистанцию к происходяще­му и к высказываемым позициям. Последний момент самый

1. Hess-Lüttich E. (Pseudo-)Argumentation... P. 1365. (Курсив наш. - С. П.).

283

трудный и ответственный для ведущего политического ток-шоу. Ведь указанная дистанция должна, с одной стороны, избегать простой идентификации «хозяина» программы с официальной точкой зрения «партии и правительства». Но с другой стороны, модератор не должен деградировать до простого статиста выска­зываемых в ходе дискуссии мнений. Но все это - в идеале. На самом же деле ведущий часто занимает так называемую «про­текционистскую стратегию»¹ по отношению к одному или даже нескольким участникам шоу-разговора.

1

В предметном политическом диалоге, любящем тишину и конфиденциальность, крайне важна точность соответствия по­зиции переговорщика интересу группы, которую он представля­ет. В этой ситуации политический язык может достигать алгеб­раической точности в калькуляции возможных компромиссов. Но и публичный политический дискурс в форме различных за­явлений политиков корреспондентам СМИ (в новостных интер­вью или в связи с какими-то значимыми событиями) только в известных рамках амбивалентен.

Серьезный политик, как правило, лучше просчитывает вос­приятие своих заявлений, если он делает их в монологической форме. Правда, за неопределенностью его заявлений и здесь мо­гут скрываться разные семантические и прагматические фак­торы (к примеру, свойства идеологического языка или нежела­ние высказываться прямо по деликатному вопросу), но в любом случае здесь нет того коммуникативно слож(ен)ного адресата, который мы имеем в случае политических ток-шоу. При этом не следует забывать, что степень коммуникативного участия раз­ных сегментов (кругов) публики ток-шоу не пропорциональна их значимости для ведущего шоу и его гостей-политиков. Хотя публика, т. е. гости в студии и телезрители, принимают ми­нимальное участие в политической дискуссии, они являются главными адресатами посланий, формулируемых на студийном подиуме.

Что же касается непосредственных и активных участни­ков телевизионных шоу-разговоров, то их роль в производстве парадиалогического дискурса определяется не только их арти­стическим мастерством, но также их участием в подготовке и обсуждении сценария предстоящего спектакля. Главная ответ­ственность за шоу выпадает на участников внутреннего кру­га - экспертов или знаменитостей, которые встречаются друг с другом перед съемкой и с которыми ведущий шоу проводит предварительные переговоры. В итоге, все гости имеют возмож­ность узнать перед записью программы позиции других участ­ников передачи, задать им вопросы по комплекту рабочих мате­риалов, которые им выдаются перед эфиром¹.

Таким образом, отмеченные нами выше признаки соучастия звезд передачи В. Соловьева в ее проектировании (соответствен­но, признаки их соавторства) являются на самом деле общерас-

1. Hess-Lüttich E. (Pseudo-)Argumentation... P. 1365.

285

пространенной практикой в организации ток-шоу, в том числе политических, как бы это ни казалась странным наивному зри­телю (избирателю).

Как мы уже заметили, сравнивая ток-шоу «К барьеру!» с другими передачами этого жанра на российском ТВ, среди гос­тей (активных участников) политических шоу-разговоров часто всплывают одни и те же персонажи. Они постоянно кочуют из одной передачи в другую, некоторые из них сами выступают мо­дераторами или редакторами аналогичных шоу. Но эта картина не составляет специфики российского телевидения — она типич­на для современного медийного пространства. Повсеместно мы видим формирование кочующих «таборов» медийных звезд, по­явление которых в ток-шоу тщательно оркестрируется редакто­рами телепередач и щедро оплачивается телекомпаниями.

В целом, эти звезды обнаруживают однотипный дискурс, в котором строго-профессиональные характеристики политика, политолога, журналиста, философа, священника, артиста как бы растворяются в принципиально новой социальной фигуре. Бурдье видел в ней социальные элементы, «чужеродные» в оп­ределенном профессиональном поле. У них «демагогическая логика - логика рейтинга - заменяет собой логику внутрен­ней критики»;¹ эти люди «заинтересованы в поиске внешне­го признания (быстрого, преждевременного, незрелого и эфе­мерного)»². Такие «акто(ё)ры» рассматривают свой медийный успех как средство компенсации профессиональной несостоя­тельности, а также отмены действия самих профессиональных критериев. Эта стратегия крайне агрессивна и вполне отвечает логике СМИ. У Бурдье были веские основания утверждать, что медийный успех у публики стал сегодня серьезным конкурен­том успеха у коллег по профессии. В политике это очевидно: к примеру, политический успех В. Жириновского давно стал одновременно результатом и условием его медийно-артистиче-ского триумфа.

¹ Бурдье П. О телевидении... С. 77.

² Там же... С. 84.

286

Оценку парадиалогов вроде теледуэли Жириновского и Проханова или думских дебатов следует производить с непре­менным учетом родовых черт упомянутого звездного дискурса, его специфических идиом, метафор, мифов и стереотипов, бла­годаря которым он доступен массе, популярен и «правильно неглубок»¹.

Небожители звездного Олимпа, равно как и обсуждаемые ими на ток-шоу темы, должны обладать еще одним важным свойством, которое необходимо учитывать при оценке полити­ческих парадиалогов: нестандартность вплоть до экзотично­сти как залог зрелищности.

Проявление этой тенденции мы видели при анализе пере­дачи В. Соловьева, где львиную долю участников составляют разного рода артисты как политики и политики как артисты, а темы полностью подчинены селективным критериям желтой прессы: сенсации, скандалы, обиды и т. п. Э. Гесс-Люттих от­мечает аналогичную тенденцию при анализе упомянутого выше немецкого шоу Ли Рош «В пятницу вечером». Заметим, что кон­цепт немецкой передачи более серьезен, чем у В. Соловьева: это не инсценировка дуэли или какой-то другой игры, но стандарт­ное обсуждение актуальных политических и социальных проб­лем. Внешняя аналитичность этой программы, выходившей не еженедельно, как у Соловьева, а всего один раз в месяц, ак­центировалась лозунгом «Ясность посредством полемики». Тем самым модератор внушала, что ее гости собираются не только для того, чтобы развлекать публику.

Однако фактически ток-шоу Ли Рош было одним из первых опытов инфотейнмента на немецком телевидении. Выбор тем и гостей тоже подчинялся там принципу зрелищности, диковин-ности, скандальности. Вот, например, список приглашенных гостей для обсуждения феномена ревности: Ингрид ван Бер­ген - известная актриса и убийца на почве ревности; Эрнест Борнеман - известный сексолог и (время от времени) неверный супруг; Аня Мойленбельт - представительница датского жен­ского движения; Роза фон Праунхайм - представительница не­мецкого движения геев и лесбиянок; Элизабет Мочман - пред­ставительница католической церкви; Лиза Фитц - клоунесса, живущая вместе с мужем, другом и любовником; Тирмициу

1. «Он был правильно неглубок» - так высказался о программах В. Листьева генеральный продюсер телекомпании «ВИД» А. Разбаш. См. об этом: Щег­лов Д. Владислав Листьев. Послесловие... М.: ACT, 2002. С. 110.

Этот пример показывает, что каждое теле-шоу - это очеред­ная версия социальной кунсткамеры, когда перед миллионной аудиторией предстают нестандартные (необычные, ненормаль­ные) феномены социальной и политической жизни. С авторами ток-шоу эти герои как бы заключают взаимовыгодный бизнес-договор: выступление в ток-шоу дает гостям общественное при­знание; с другой стороны, авторам передач интересные «урод­цы» обеспечивают высокие рейтинги. Они-то и рождают тот но­вый, «правильно неглубокий» тип дискурса, который не только игнорирует differentia specifica разных областей жизни и зна­ния, но и формирует «новое воинствующее расположение духа, объединяющее совершенно разных людей. Отныне каждый счи­тает себя обязанным поддерживать один и тот же разговор о внеземном, где, как в свадьбе кролика и карпа, материалист примыкает к теологу, ученый сходится с журналистом, биолог объединяется с фашистом, капиталист - с социалистом, житель колонии - со свободным гражданином»².

Чтобы возник не только научный, но вообще предметный спор, «нужно иметь принципиальное согласие в том, где имен­но могут проявляться разногласия, и в том, каким образом они могут быть урегулированы»³. Но «демагогическая логика» зрелища это полностью исключает; она стремится свести не­сводимое и разделить неделимое, нисколько не заботясь о пер­спективах разрешения возникающих при этом несуразностей и конфликтов.

Это касается и выбора тем для шоу-дискуссии. По точному замечанию Ульриха Овермана, «в ток-шоу дело не обсуждается ради самого дела, но специально выискиваются темы, чтобы лица в заранее определенных сочетаниях убеждений могли раз­влекательным образом натравливаться друг на друга, тогда как модераторы могли бы мастерски разыграть перед нацией свое пасторское руководство нравами. Поэтому в таких шоу уже дав­но нет речи о компетентном исследовании различных позиций и перспектив. Скорее посредством речей участников идет борьба за присутствие в театре самоинсценирования. В этой исключи-

1