§ 4. Психологические особенности оценки эффективности психотерапии

Эти соображения позволяют сделать два важных вы­вода: во-первых, критерии оценки эффективности не могут ограничиваться как статистически нормативными показателями, так и снятием симптомов; во-вторых, не­обходима отсроченная проверка результатов, которая бы доказывала устойчивость ликвидации симптоматики на отдаленных этапах после завершения курса терапии.

Наиболее оправданной следует считать диагностику
эффективности по тем причинным факторам, которые
лежали в основе тех или иных подлежащих коррекции
явлений. Но здесь возникает трудность ретестирования,
т. е. необходимо для учета эффективности повторять ди­
агностику теми же приемами, которыми диагностирова­
лись причинные факторы. Поэтому выдвигаются особые
требования к диагностическим экспериментальным про-
цедурам, позволяющие проводить повторное обследова-
ние без искажений ретестирования.

Остро дискуссионным является также вопрос о том, каким методам следует отдать предпочтение: объектив­но-экспериментальным или же субъективно-отчетным. С позиций научного подхода субъективный отчет счита-ется менее точным диагностическим критерием. Вместе с тем нельзя не видеть, что именно субъективный отчет;' наиболее релевантен психотерапевтическому процессу как специфическому психологическому эксперименту.; Действительно, участники психотерапии обратились за помощью в значительной мере в связи с определенны­ми мучающими их переживаниями, формами отноше­ний, конфликтами. Если же в финале достигнут устой­чивый позитивный эффект, о котором говорят сами-участники, если им стало легче жить, если изменились их отношения или же они научились сосуществовать без

излишних переживаний с той или иной субъективно трудной ситуацией — эффект психотерапии достигнут. На этом основании субъективному отчету как специфи­ческому критерию эффективности следует уделять боль­шое внимание. Его необходимо обязательно использо­вать как наиболее естественный и простой путь оценки эффективности.

Вместе с тем существуют определенные ограниче­ния в использовании субъективного отчета, которые за­ставляют думать, что основываться исключительно на нем было бы неправильно. Дело в том, что нередко прихо­дится наблюдать особое явление, когда психотерапия для ряда лиц оказывается не вполне эффективной, люди по тем или иным причинам с трудом добиваются перехода к новым формам осознания, к оперированию открыты­ми формулами, а их отношения перестраиваются лишь поверхностно, не затрагивая причинных составляющих. Психолог может оценивать работу как малоэффективную, а сами участники при этом дают очень высокие субъек­тивные оценки эффективности работы. Эти явления и заставляют наряду с субъективным отчетом использовать объективные экспериментальные методы, позволяющие фиксировать перестройки в причинных факторах тех или иных симптомов или проявлений дезадаптации.

Особенно необходимо учитывать субъективные и объективные показатели эффективности психотерапии при работе с семьей, поскольку могут быть различия в результатах у отдельных членов семьи и в семейном со­юзе в целом.

§ 5. Общая характеристика

психотерапевтического комплекса

Психотерапия, представляющая собой системное воздействие, состоит из нескольких взаимосвязанных

Блок 1 — диагностический

• 
  диагностика невротических синдромов и факто­ров риска;
  
• 
  формулирование психологических факторов рис­ка для каждой семьи;
  

• 
  психологический анализ биографической инфор­мации;
  
• 
  патопсихологическое обследование детей в при­сутствии родителей;
  
• 
  психологический анализ игровой деятельности ребенка;
  
• 
  психологический анализ игры ребенка с родите­лями;
  
• 
  диагностика самооценки ребенка и осознания детьми своего внутрисемейного положения и от- ношений со взрослыми (специальные экспери­менты, проективные методы);
  
• 
  психологический анализ мотивов воспитания по биографическим данным;
  
• 
  диагностика супружеских коммуникаций — спе­циальная экспериментальная процедура по ис­следованию коммуникаций;
  
• 
  изучение психологического климата семьи (спе­циальный опросник и циклограмма психологи­ческого климата).
  

Включение установочного блока психотерапии свя­зано с необходимостью создания активной установки па

работу, формирования мотивов самопознания и самосо­вершенствования. Цели:

— снятие тревожности в связи с переживанием ос­

- достижение облегчающего и расслабляющего эф­фекта;

• 
  повышение уверенности родителей и возможно­сти достижения позитивных изменений в пове­дении ребенка и в отношениях в семье;
  
• 
  переформулировка запроса, целей психотерапии;
  

• 
  создание активной установки на работу. Методы:
  
• 
  специальная методика «Родительское собрание»;
  
• 
  психологический анализ дневниковых записей. Блок 3 — собственно психотерапевтический Цели:
  
• 
  гармонизация процесса развития ребенка;
  

• 
  достижение перехода от негативной к позитив­ной фазе критического периода;
  
• 
  гармонизация игровой деятельности;
  
• 
  достижение «открытия «Я»;
  
• 
  преодоление внутрисемейного кризиса;
  
• 
  расширение сферы осознанности мотивов вос­питания;
  
• 
  снятие противоречий между конфронтирующи-ми мотивационными тенденциями;
  
• 
  изменение родительских установок и позиций, обучение родителей новым формам общения с ребенком, расширение знаний о психологии се­мейного воспитания.
  

• 
  методика игровой групповой психотерапии для детей;
  
• 
  методика групповой родительской психотерапии;
  

293

295

Глава IV

. ДИАГНОСТИЧЕСКИЙ БЛОК

ПСИХОТЕРАПЕВТИЧЕСКОГО

КОМПЛЕКСА: ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ

ОСОБЕННОСТИ ГРУППЫ РИСКА

НЕВРОЗОВ ДЕТСКОГО ВОЗРАСТА

§ 1. Психологическая диагностика во время первых встреч

1

Установление контакта

На первых встречах с лицами, обратившимися в кон­сультацию по поводу поведения детей, решается в ос- новном задача отбора группы для дальнейшей работы. • Поскольку правильный отбор — залог эффективной ра-боты, психологу необходимо соблюдать целый ряд пра- вил. Прежде всего необходимо с первой же встречи уста­новить верный контакт с родителями.

Этот контакт необходим для того, чтобы родители
активно включались в психотерапию и, что очень важ-
но, сформировали правильную установку на самостоя­
тельную психологическую работу.

Существует точка зрения, что контакт и диагности- ка на первой встрече дают психологу исчерпывающую информацию не только об индивидуальном облике об- ратившихся, но даже о внутренних причинах психологи­ческой трудности в семье и что материал первой встречи

создает условия для точного формулирования терапевти­ческой программы.

Опыт показывает, что дальнейшая диагностика, а также сама психотерапия дают основания для все более углубленного понимания проблем семьи, и только на этой основе можно строить и в процессе самой работы уточ­нять терапевтические программы. Вместе с тем нельзя не отметить, что контакт во время первых встреч, а также диагностика в самом начале работы необходимы прежде всего для разграничения «ситуативных» состояний и «хро­нически действующих» факторов, вызывающих трудно­сти как у детей, так и у родителей.

Независимо от индивидуальных особенностей обра­тившихся, их пола, возраста, характера проблем психо­лог строит контакт на основе внимательного выслуши­вания, неторопливости, отказа от поспешных оценок, от дачи советов и при всемерной эмоциональной под­держке. Здесь должна соблюдаться необходимая мера эмо­циональной нейтральности и эмоциональной вовлечен­ности, которые содействуют максимально свободному, доверительному самораскрытию человека. Вместе с тем пестрота и разнообразие поведения людей, обративших­ся за психологической помощью, неоднозначность, а порой противоречивость мотивов обращения в консуль­тацию заставляют психолога использовать разнообразные стратегии в построении контакта в ходе первых встреч (речь идет о 3—4 встречах). Рассмотрим варианты страте­гии поведения обратившихся и соответственно страте­гии поведения психолога при установлении контакта на диагностическом этапе работы.

Требование совета по воспитанию ребенка

Обычно после довольно продолжительного рассказа о поведении ребенка, о трудностях, с которыми столкну­лись родители, следует запрос: «Дайте совет, как посту-

пать». В этом случае необходимо разъяснить, что подобные советы могут быть даны лишь после достаточно продолжи­тельного изучения как ребенка, так и семейных отноше­ний в целом. Поэтому необходимо на следующей встрече заняться изучением ребенка, а также познакомиться с обо- ими родителями (если в консультацию обратился один из родителей). Следует объяснить, что такой предварительный этап знакомства займет 3—4 встречи и что в дальнейшем вопрос о том, как и чем можно помочь, будет повторно обсужден. Если диагностика семьи приводит психолога к выводу, что с данной семьей может быть осуществлена комплексная психотерапия, необходимо дать родителям разъяснения о том, что совет в данном случае мало чем может помочь ребенку, и объяснить организацию и усло­вия работы, предложив принять окончательное решение после того, когда родители посетят специальное родитель- ское собрание. Необходимо подчеркнуть, что при запросе «Дайте совет по воспитанию» особое значение имеет спо- собность психолога к установлению контакта с ребенком в ; процессе диагностики. Когда в присутствии родителей ре­бенок, работая с психологом, оживлен, радостен, когда он просит, чтобы его обязательно привели повторно, это становится наиболее убедительным аргументом для роди­телей в пользу участия в дальнейшей диагностической и психотерапевтической работе.

Требование включения в группу

Многие родители обращаются в консультацию, уже кое-что зная о формах и методах работы. Они подчерки- ■ вают готовность заниматься, демонстрируют свою осве­домленность в психологических методах, свое уважение ' к психологам. Нередко родители строят свое поведение по типу своеобразного «психологического подкупа». Не­которые подчеркивают тяжесть семейной проблемы, дру­гие акцентируют идею, что «только вы можете нам по-

мочь», нередки и апелляции типа: «Вы справились с та­ким трудным ребенком наших знакомых, что, конечно же, не можете не помочь нам».

И в этих случаях поведение психолога зависит от того, возможна и показана ли комплексная психотерапия. Если по тем или иным причинам данную семью не следует вклю­чать в работу (невропатии или психические заболевания детей, психический статус родителей), следует предложить помощь в другом виде, разъяснив, что включение родите­лей и ребенка в группу не только не поможет, но и может оказаться вредным, вызвать ухудшение состояния.

Если же данной семье показана групповая психотера­пия, следует придерживаться иной стратегии. Поведение такого «подкупающего» типа диктуется установкой полно­го перенесения ответственности на психолога или психо­логический метод. Опыт показывает, что именно с такими родителями психотерапия особенно трудна. Поэтому основ­ной формой поведения психолога в этих случаях следует считать постоянное подчеркивание ответственности самих обратившихся за эффективный результат работы. Здесь впол­не уместна стратегия, которая может быть описана форму­лой: «Докажите, что вы действительно сможете активно и самостоятельно работать над своими проблемами». Психо­логу необходимо быть твердым и последовательным в орга­низационных вопросах, четко следить за соблюдением вре­мени встреч, фиксировать всевозможные нарушения дисциплины (опоздания, перенос встреч, невыполнение инструкций и т. д.). Все инструкции, которые сообщаются родителям (например, необходимость знакомства с други­ми членами семьи), подаются как проверка готовности к психотерапии.

Поиск психологической помощи

Наибольшее число родителей приходят в консульта­цию, когда исчерпали собственные возможности. Они не

298

299

всегда ориентированы в мотивах, которыми руководство­вались при обращении в консультацию, они искренне озабочены состоянием ребенка и своей семейной жиз­нью. Напряженное ожидание встречи с психологом дела­ет для них особенно трудным этот первый разговор. Он может начаться затяжным молчанием, неконтролируе­мыми двигательными знаками, напряженной посадкой в кресле, слезами буквально с первого же произнесен­ного слова, иногда попыткой снять эмоциональное на­пряжение, например, заявлением: «Сама не знаю, зачем я к вам пришла, только время у людей отнимаю». Опыт показывает, что именно за таким поведением во время первой встречи скрывается истинная готовность к глубо­кой психологической работе. Приход в консультацию оп­ределяется безуспешностью самостоятельной работы по осознанию сложившейся ситуации, причин неблагополу­чия в развитии ребенка. Обращение за помощью — выход из заострившегося внутрисемейного кризиса. В первых встречах с такими людьми необходимо в максимальной степени обеспечить психологически комфортную обста­новку, строить свое поведение так, чтобы включение обратившегося или обратившихся за психологической помощью родителей (часто именно данная часть обсле­дуемых на первую же встречу приходят вместе) в диаг­ностическую работу привело к некоторому снижению эмоционального напряжения. Здесь неуместны поспеш­ные подбадривания, успокоения, не следует спешить и с внушением чувства уверенности. Наиболее показано здесь последовательно добиваться расслабляющего и об­легчающего эффекта. Это может быть с успехом достиг­нуто внимательным выслушиванием, эмоциональной поддержкой без слов, на уровне невербальных сигналов, искренним выражением готовности психолога разобраться в мучающих людей вопросах и, если будет возможно, оказать необходимую помощь. Здесь можно с первой же

встречи устанавливать принцип партнерства и равенства в работе, иногда бывает полезным сообщить о собствен­ных трудностях, о том, что воспитание и семейная жизнь не такое простое дело и очень у многих людей возникают вполне оправданные и закономерные трудности. Обычно в работе с такими людьми удается добиться наибольшего эффекта, они с большой готовностью работают как на диагностическом, так и на психотерапевтическом этапе.

§ 2. Причины обращения

в психологическую консультацию

Основная причина обращения в консультацию — на­личие явлений дезадаптации в поведении детей. Этот факт находил отражение непосредственно в жалобах родите­лей, в описаниях трудностей в поведении детей. Явления дезадаптации становились осознанным, побудительным мотивом обращения за психологической помощью.

Классификация проявлений дезадаптации у детей выглядит следующим образом (см. табл. 2).

Приведем некоторые примеры жалоб родителей на состояние детей, где отражены различные формы деза­даптированного поведения.

— Наша дочь стала очень капризной, упрямой, буря

эмоций по любому поводу, постоянно конфликтует с
Детьми в детском саду; воспитатели предлагают перевес­
ти в другую группу (девочке 5 лет 4 мес, в детском саду с

5 лет).

— Мой сын ходит в детский сад с 3 лет; трудно при­
выкал, затем было все хорошо; в этом году пошел в сад
очень неохотно; с трудом вступает в контакт со взрослы­
ми и детьми; когда приходят к нам гости, старается убе­
жать, спрятаться; в саду, когда нужно выступать, вста­
нет и молчит, хотя дома все стихи и песни исполняет
Довольно хорошо, быстро заучивает наизусть.

— Наш сын всегда был робким, каким-то зажатым ребенком, правда, я сам, как говорят, был таким в дет­стве; сейчас ему 6,5 лет; примерно год назад стал посто­янно задавать вопросы: «А я могу умереть, а вдруг умру?», а иногда спрашивает: «А ты и мама не умрете?». Недавно он переболел свинкой и после этого стал бояться мик­робов, все время спрашивает, что будет, если микробы попадут ему в рот. В детский сад ходит послушно, но, по-моему, без особой радости.

Таблица 2 Характеристика проявлений дезадаптации у детей в семьях, обратившихся в психологическую консультацию (изучено 126 семей, 92 ребенка 3—5 лет, 105 детей 6—7 лет, всего 197 детей)

Проявления дезадаптации

Представленность

в % от общего числа

Упрямство, негативизм

Амбивалентность к родителям

Трудности контактов со сверстниками

Трудности контактов со взрослыми

Отказ от посещения детского сада

Проявляемые страхи (одиночества, тем­ноты, незнакомой обстановки и др.)...

Ревность к другим детям в семье

Повышенная возбудимость, гиперактив-

ность

Повышенная тормозимость, пассив­

ность

исследованных

Т

23 50 12 12

56 11

28

34

— У нас двое детей, дочь — 10 лет и сын, которому 5 лет. С дочерью всегда все было легче, она прекрасно учит­ся, помогает. А вот сына я, наверное, упустил. В 3 года его стали водить на занятия фигурным катанием, он немного походил, а потом наотрез отказался, сказал, что ему не интересно; когда выходим на улицу, хочет, чтобы я иг­рал только с ним, а я хочу как-то привлечь к нему детей, в футбол или просто в мяч поиграть, но он всегда гово-

301

рит: «Уйдем от них, дети очень шумят». У него есть один друг, которого Дима любит. Это сын наших знакомых, он с ним играет часами, но я замечаю, что сам он ничего не придумывает, только за старшим все повторяет. Очень не любит, когда я или жена приласкаем нашу старшую, Асю, может подбежать и ударить прямо кулаком.

Таким образом, на первой встрече родители чаще всего подробно описывают те стороны и особенности поведения своих детей, которые вызывают у них беспо­койство.

§ 3. МОТИВЫ ОБРАЩЕНИЯ

ЗА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩЬЮ

Несмотря на очевидность связи между особенностя­ми поведения ребенка и всей системой внутрисемейных отношений как в родительском, так и в супружеском ас­пектах, обращающиеся за психологической помощью на первых встречах стараются ограничиваться рассказом о поведении детей. Вместе с тем довольно быстро обнару­живаются, иногда намеренно скрываемые, а чаще не вполне осознанные мотивы обращения в консультацию, которые хотя и связаны с поведением детей, но выходят за рамки собственно проблем ребенка и представляют собой проблемы, порожденные в семейных отношениях в целом.

При правильной постановке контакта во время пер­вых встреч постепенно очерчиваются весьма важные для всей дальнейшей работы мотивы обращения за пси­хологической помощью. Чаще всего они выявляются постепенно, характер мотивации противоречив и не од­нозначен. Обычно обращение в консультацию полимо-тивировано, причем в мотивах обращения переплетены как отношения родителей к детям, так и отношения меж­ду всеми взрослыми членами семьи. Психологический

302

303

анализ мотивов обращения позволяет дать описание ти­пов этой не вполне осознанной мотивации.

1. Бессознательная мотивационная формула: «У нас
неблагополучен ребенок, потому что мы неумелые родители»

Подобная мотивация предстает как в тексте, так и в подтексте рассказов родителей о себе и ребенке на пер­вых встречах:

— Мы упустили сына; наверное, помогать нужно не
только нашей дочери, но и нам самим; многое в пове­
дении ребенка зависит от нас, мы часто делаем ошиб­
ки; хочется помочь ребенку, но мы не всегда знаем как;
наверное, если бы у нас была большая согласованность
в воспитании, проблем у наших детей было бы меньше;
хочется быть сдержанной, никогда не повышать голо­
са, но это так трудно, креплюсь, креплюсь, а потом
даю выход, кричу, бешусь, потом так стыдно; знаю,
как надо поступать, но почему-то часто все делаю на­
оборот.

2. Бессознательная мотивационная формула: «Наш
ребенок так же неблагополучен, как и наши супружеские
отношения»

Подобная мотивация проясняется тогда, когда от рассказов о детях родители самостоятельно и часто неза­метно для самих себя переходят к рассказу о своих супру­жеских проблемах:

— Мы очень часто не находим общего языка; теперь в
нашем доме появилось какое-то постоянное напряжение;
раньше мы любили ходить в гости и у нас всегда был на­
род в доме, теперь мы как-то притихли, может быть, по­
старели; когда я смотрю на других родителей, у них все
как-то легко, играючи получается, а у нас все проблемы,
кругом одни сложности.

3. Бессознательная мотивационная формула: «Наш
ребенок неблагополучен, потому что у него плохая(ой) мать
(отец), а у меня плохая(ой) жена (муж)»

О подобной мотивации могут говорить фрагменты высказываний, отклонения от темы, отдельные репли­ки, вздохи, улыбки, паузы. Родители как бы говорят, апеллируя к психологу: «Вы же понимаете, дело совсем не в ребенке». В текстах бесед такая мотивация дает себя знать в утверждениях или вопросах типа:

— Моя жена всегда была холодноватой; другие мужья относятся гораздо теплее к своим детям и вообще к семье; другие матери все умеют, у них все горит в руках, знаете, бывают такие; когда иду домой с работы, уже готовлюсь, какие за день случились неприятности с ребенком, в доме как-то неуютно; я постоянно чувствую себя наедине с ре­бенком, как будто бы у меня нет мужа.

4. Значительное место в мотивах обращения в консульта­цию занимают так называемые «манипуляционные мотивы»

Такая мотивация возникает тогда, когда за деклари­руемым мотивом помощи ребенку и обеспокоенностью его состоянием стоят не вполне осознанные, а иногда очень определенно осознанные попытки самим обраще­нием в консультацию что-то изменить в своей жизни, добиться реальных или психологических выигрышей. Ва­риантов таких манипуляционных мотивов множество, приведем некоторые из них.

«Ребенок неблагополучен, поэтому им должен заняться отец». Обычно после рассказа о состоянии ребенка сле­дует вопрос: «А как вы считаете, если бы отец больше уделял внимания ребенку, этого бы не произошло? Мо­жет быть, я приведу его в консультацию и вы объясните ему, что семье надо уделять больше внимания».

«Ребенок неблагополучен из-за влияния бабушки, поэтому нам лучше разъехаться». Эта мотивация характерна для некоторых молодых родителей. Она обнаруживается, когда всякое проявление неблагополучия в поведении ребенка рассматривается как результат неверного воспитания прародителей. Обычно апелляция к психологу выступает

304

305

в виде утверждений: «Это плохо, когда ребенка воспи­тывают несколько людей, мы все время требуем чего-то от ребенка, а она (бабушка) все ему разрешает, балует. Как вы считаете, ведь ребенку станет значительно легче, если мы разъедемся?»

Анализ не вполне осознанных мотивов обращения помогает в правильном установлении контакта на этапе диагностики.

На этапе первых встреч с семьей наряду с анализом получаемых из бесед с психологом данных о поведении родителей и особенностях поведения детей необходимо использование и некоторых специальных эксперименталь­ных приемов. Обычно тестирование проводится не пси­хологом-консультантом, который строит контакт так, чтобы в дальнейшем сохранялась возможность для про­ведения психотерапии, а психологами, включенными в бригаду специально для выполнения разнообразных ди­агностических задач. Диагностика во время первых встреч проводилась дипломницей Е. В. Чешко (1985).

Для анализа ситуационного состояния семейных от­ношений использовались опросники проективного типа «Кто я?» и «Кто я как родитель?», а также анализ днев­никовых записей, которые начинают вести родители по просьбе психолога-консультанта с момента обращения в консультацию и до начала психотерапевтических занятий.

Эти данные позволяют описать переживания роди­телей в момент обращения в консультацию, уточняют некоторые фрагменты осознания своей семейной ситуа­ции и самих себя.

Дневниковые записи показывают, что в пережива­ниях родителей преобладает напряженность, тревож­ность, ослабление веры в свои силы:

— Больше надеяться не на что; я сама потеряла всякую основу и совершенно не представляю, как мне жить...; как же я сама себе надоела; она (жена) последнее время

приходит с работы совершенно уставшая, и ей сразу же надо на ком-то разрядиться, приходит и тут же взрывает­ся, причем ей все равно: на меня, на детей...; в консульта­цию-пришли от отчаяния, сами не можем что-либо изме­нить в своей семейной ситуации.

В проектных опросах родителей (методика «Кто я?») преобладают оценочные ответы над ролевыми, причем существенно (у женщин — на 80%, у мужчин — на 60%) преобладание эмоционально негативных самооценок. Например: «невыдержанная, нерешительная», «невыдер­жанная, неопытная, неуверенная», «зануда, шляпа», «нерешительный, вспыльчивый», «трусливая, паникер».

По данным проективных опросов, выявились раз­личия у женщин и мужчин в сфере осознания и пережи­вания своих семейных, ролей. Так, большинство (60%) мужчин считают себя несостоятельными в выполнении семейных, особенно родительских ролей. Характерны следующие ответы («Кто я как родитель?»): «равнодуш­ный муж», «неумелый отец», «сторонний наблюдатель», «человек для лишних поручений», «беспомощный отец», «средний, никакой».

У 30% опрошенных мужчин в ответах на вопрос «Кто я?» отмечаются социальные функции отцовской роли: «воспитатель, ответственный за будущее ребенка», «вос­питатель», «кормилец, учитель», «воспитатель, друг».

У 50% опрошенных по методике «Кто я?» опускает­ся роль «отец и муж», что свидетельствует либо о незна­чимости для них этих ролей, либо о неосознанном при­знании, что «Я — не отец, я как отец — никто». Все подобные ответы показывают недостаточность как пере­живания, так и осознания данной семейной роли. Дан­ный вывод также подтверждается и порядковыми номе­рами ответов: они располагаются в основном во второй половине всех ответов. У 70% опрошенных роль «мужчи­на» отсутствует.

306

307

Иная картина в осознании и переживании своих се­мейных ролей предстает при анализе ответов у женщин.

Практически у всех ролевая позиция «мать» занима­ет одно из первых мест. Ролевая позиция «жена» отсут­ствует у 50% опрошенных, а роль «женщина» — у 90% опрошенных.

В ответах на вопрос «Кто я как родитель?» и у жен­щин, и у мужчин подчеркивается несостоятельность в выполнении родительской роли: «не очень хорошая», «не очень готова к этой роли», «растерянный человек», «хочу быть другом, но не всегда знаю, как».

Обращает на себя внимание отсутствие в ответах у женщин упоминания о социальных функциях материнс­кой роли и преобладание эмоционально негативных от­ветов (50% в опросе «Кто я как родитель?»): «грубая», «злая», «вспыльчивая», «нетерпеливая», «несдержанная», «раскаивающаяся».

Каталог: repository -> history
history -> Предисловия к первому и второму изданиям
history -> Фромм Э. Душа человека ее способность к добру и злу Эрих ФРОММ Душа человека ее способность к добру и злу
history -> Цвет и психика
history -> Л. С. Выготский мышление и речь
history -> Лекции по общей психологии М., 2000
history -> Т. В. Прохоренко Москва ■ Санкт-Петербург • Нижний Новгород ■ Воронеж Ростов-на Дону ■ Екатеринбург ■ Самара Новосибирск Киев ■ Харьков ■ Минск 2005 ббк 88. 3я7

Скачать 3.81 Mb.

Поделитесь с Вашими друзьями: