В психологию целостной индивидуальности

Картина, полученная для альфа-диапазона правого полушария, идентич­на описанной выше для левого полушария (рис. 4, табл. 4). Различия по медленному тета-ритму в основном не оказались статистически достовер­ными.

Результаты сравнения среднегрупповых характеристик биоэлектриче­ской активности головного мозга разных диапазонов (для нормы, «ликви­даторов», лиц, живущих на загрязненных территориях) показали достаточ­но однородную картину для всех отведений и оцениваемых частот. Наи-
большие сдвиги показателей ЭЭГ зарегистрированы у лиц, постоянно жи­вущих на территориях с повышенным уровнем радиации, хотя эти уровни признаны независимыми экспертами МАГАТЭ абсолютно безвредными для живых организмов. Очевидно, специфика психологических факторов играет здесь немаловажное значение.

Отмечено также, что изменения, наблюдаемые у «ликвидаторов», полу­чивших значительные, но кратковременные дозы облучения в активном со­стоянии, имеют противоположную направленность по сравнению с теми, которые регистрируются у людей при малой интенсивности продолжитель­ных воздействий радиации. По-видимому, в этом факте проявляются ком­пенсаторные возможности субъекта деятельности. Данные этих двух групп испытуемых отличаются во всех диапазонах и отведениях в обоих полуша­риях головного мозга.

Если представить полученные факты в общетеоретическом контексте, обозначенном во введении, то при воздействии радиации у людей могут наблюдаться значительные изменения природных факторов тех внутрен­них условий субъектно-объектного взаимодействия, через которые прелом­ляются внешние причины. Изменены ли в указанных условиях личностные, социально-психологические компоненты взаимодействия человека с внеш­ним миром? Результаты обследования мотивационно-потребностной сферы личности у людей, проживающих на загрязненных территориях, показали, что в отличие от начального периода радиационной опасности подавляю­щее большинство эмоционально адаптировалось к мысли о неизбежности неблагоприятных последствий аварии на ЧАЭС. Также выявлено, что лю­ди, подвергшиеся ионизирующему облучению, в настоящее время предпо­читают поведение двух типов. Во-первых, они выполняют рутинные дейст­вия, не требующие особых психоэнергетических затрат. Во-вторых, люди совершают защитные от последствий радиации действия по отношению к своим детям. Они квалифицируют эти акты как трудные, связанные со зна­чительными материальными энергетическими затратами.

Относительно сложных в эпизодическом или систематическом исполне­нии действий (запрещение пользоваться овощами и фруктами с личного огорода и есть грибы, требование соблюдать личную гигиену и т. д.) фор­мируются эмоционально значимые адаптации, происходит своеобразная «девальвация ценностей». Люди внушают себе, что эти действия вовсе не обязательны, их невыполнение не грозит большой опасностью. Оценивая многие жизненно важные аспекты поведения, они склонны придерживать­ся сравнительно узкой временной зоны планирования поступков, тем са­мым игнорируя отдаленные последствия своего во многом беспечного от­ношения к здоровью.

В целом можно констатировать определенные сдвиги в мотивационной сфере данной группы населения.

Кроме того, намечаются некоторые тенденции изменения темперамен-тальных свойств личности [см. обзор-406]. Так, в условиях социально-пси­хологической реадаптации к жизнедеятельности в радиогенных обстоя­тельствах отмечается снижение эргичности на фоне изменения эмоцио­нальности. По словам одного испытуемого, посещающего родителей, кото­рые живут в Новозыбкове, они из активных, пышущих здоровьем людей на глазах превратились в персонажей умирающего города: ничто их не инте­ресует, никуда они не стремятся. (Этому способствует и общее положение в стране.)

Следствием воздействия на человека комплекса сочетанных с радиаци­ей факторов являются значительные изменения индивидуально стабильных составляющих внутренних условий, через которые преломляются внешние причины. Подвергаются трансформации и личностные, а также социально-психологические детерминанты жизнедеятельности: мотивы и потребно­сти, образ «Я» и перспектива развития человека, его образ жизни, установ­ки и стереотипы поведения [см. обзор-406]. Кардинально изменена жизнь этих групп со стороны «внешних» детерминант и регуляторов поведения, как бы идущих от социально-экономических условий. Можно предполо­жить, что изменение и внутренних условий, и внешних причин в непрерыв­ном процессе субъектно-объектного взаимодействия ведет к неадекватно­сти сложившихся способов компенсаторных сопряжений природного с со­циальным — к своеобразной его «разбалансировке». Человек начинает функционировать в несвойственном ему «режиме», а это может стать пред­посылкой развития травматического стресса.

Основным итоговым результатом проведенного сравнения биоэлектри­ческих характеристик головного мозга в трех группах населения Брянской области, пострадавшего от аварии на ЧАЭС, является факт массированных отличий параметров альфа- и тета-2 полос ЭЭГ от нормы в сторону умень­шения у лиц, постоянно живущих на территориях с повышенным уровнем радиации. Отличия же от нормы показателей группы «ликвидаторов» не достигают необходимого уровня статистической значимости, хотя носят регулярный характер и направлены в сторону увеличения соответствую-
щих индексов. Эти изменения указывают на тенденцию отличий мощно­стей медленных ритмов ЭЭГ у «ликвидаторов» по сравнению с контроль­ной группой. Природа отмеченных эффектов может дать ценную информа­цию о реальных механизмах, которые страдают при радиационном влия­нии в процессе жизнедеятельности человека.

Типологический смысл обнаруженных сдвигов связан с возможностью генерализованных и локальных влияний неспецифической активности на мозг в целом и на формально-динамическую сторону поведения [28, 74, 159 и др.]. Подавление медленных (альфа-, тета-2) ритмов и появление или усиление быстрых (бета) колебаний, как известно, служат индикатором ре­акции активации (arousal) [159 и др.], связанной с процессами внимания, ориентировочного рефлекса и соотносящейся с тонусом нейронных ан­самблей. Интенсификация таких влияний, ярко выраженная у лиц, живу­щих при малых, но продолжительных воздействиях радиационных факто­ров, ведет к повышению тонуса нервной системы, сказываясь на усилении ее чувствительности, компенсируемой увеличением показателей интровер-тированности («уход» в себя), импульсивности [см. обзор — 406]. Под­тверждение таких взаимосвязей получено в ходе изучения радиационных поражений головного мозга. В различные сроки после облучения повыша­ется истощаемость нервных процессов, в частности сказывающаяся на фе­номене прерывистости в появлении фосфена, извращенной реакции на кор­ковые стимуляторы, такие, как кофеин, фенамин.

Данный синдром квалифицируется как ослабление нервной системы (снижение функциональной выносливости, работоспособности организма [28, 106, 108], проявляясь в уменьшении эргичности на фоне подъема ней-ротизма.

К анализу выявленных нарушений следует привлечь данные ряда иссле­дований, свидетельствующих о наличии у активного субъекта деятельно­сти компенсаторных способов преодоления тех недостатков, которые си­туативно проявляются в зависимости от уровня силы-чувствительности нервной системы [26, 28, 106, 143 и др.]. В этой связи, например, показаны возможности подобных компенсаций с помощью индивидуальных стилей деятельности и стратегий поведения, подбора сопряженных с природными задатками условий жизнедеятельности, способов обработки информации, организации высших психических функций в ходе развития субъектно-субъектных и субъектно-объектных взаимодействий [8, 41, 45, 56, 60 и др.]. Эти сведения дают некоторую надежду направленно конструировать инди­видуализированный контур регуляции деятельности у лиц, пострадавших от аварии на ЧАЭС. С его помощью возможно создание оптимальных для жизнедеятельности человека новых внутренних и внешних условий взаи­модействия с миром. Конечно же, это требует больших усилий психологов

Перспективным практическим приложением выявленных в диссертации закономерностей является построение траекторий развития индивида в за­висимости от типологических особенностей целостных структур индивиду­альности. Возможно, разработка этого направления исследований выявит типологии человека, высокочувствительного к факторам радиации. Подоб­ные группы потребуют от психотерапевтов и медиков специального инди­видуального подхода, а также особого общественного и юридического ста­туса.

Результаты данной части исследования позволяют заметить, что актив­ность субъекта деятельности, проявившаяся у «ликвидаторов» чернобыль­ской аварии в их самоотверженной работе по спасению людей от последст­вий катастрофы, возможно, явилась одним из факторов, способствующих оптимальному сопряжению свойств организма, индивида и личности. Это может быть направлено на предотвращение патологических изменений ка­честв индивидуальности и сохранение психического и соматического здо­ровья.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Логика представленного в монографии цикла исследований в русле пси­хологии целостной индивидуальности может быть обобщена следующим образом. Индивидуальность человека в единстве индивидных и личност­ных компонент субъекта психической деятельности, по-видимому, наибо­лее полно выражается в показателях произвольной сферы психики. Типо­логический контекст реализации данного положения предполагает первич­ный анализ психофизиологического уровня индивидуальности. (Он может конкретизироваться, например, в исследовании типологических особенно­стей биоэлектрической активности мозга, опережающей, антиципирующей результат произвольных действий, что позволяет судить о специфике функ­циональных систем (Т.Ф. Базылевич, 1970-1995). В этой связи показано, что индивидуально-обобщенные интеграции физиологического и психиче­ского в составе функциональных систем являются инвариантной состав­ляющей разнообразной активности человека. Следовательно, можно ожи­дать, что «жесткие структуры» психофизиологического уровня произволь­ных движений могут рассматриваться в как задатки сопряженных с ними индивидуальных особенностей психики человека.

Обобщение итогов теоретико-экспериментального исследования произ­вольной сферы психики человека в рамках дифференциальной психофи­зиологии не может обойтись без теоретического воссоздания целостности разноуровневых свойств индивидуальности в поведении. Чрезвычайная сложность этой задачи побудила нас в разных разделах монографии приме­нительно к разнообразному экспериментальному материалу с разных сто­рон проанализировать специфические «узлы» реализации эволюционно-системный подхода к проблемам типологического анализа произвольной сферы психики в контексте целостной природы индивидуальности.

Системный ракурс многогранных проблем индивидуальности являются оптимальной стратегией интеграции данных о соотносимости разнообраз­ных особенностей человека при естественном развитии субъектно-объект-ного взаимодействия. Такой подход к рассмотрению неизбежно ограничен­ных экспериментальных фактов в плане развития дифференциальной пси­хофизиологии и психологии создает новое проблемное поле, позволяющее перейти от постулирования «мозаичной» феноменологии индивидуально­сти к изучению закономерностей, связывающих разные ее уровни в субъек­те психической деятельности.

Идея целостности, как имманентно присущая системному подходу к развитию, в современной психологии считается главной при воссоздании интегративности свойств и качеств человека в активном поведении. Цело-
стность такого рода динамично развивающихся органических живых сис­тем принципиально не может быть описана через механические взаимосвя­зи отдельных ее частей, уровней, признаков. Целостность, применительно к проблемам индивидуальных различий, целесообразно изучать через «сис­темообразующий фактор» (П.К. Анохин, 1978), детерминирующий инте-гративность характеристик человека (В.П. Кузьмин, 1980; В.М. Русалов, 1979), типичность поведения.

Системообразующим основанием, скрепляющим разноуровневые меха­низмы субъектно-объектного взаимодействия для получения планируемого результата, является мотивационно-потребностная сфера личности (А.Н. Леонтьев, 1966, 1975 и др.). Вектор «мотив-цель» обусловливает опере­жающий характер реагирования человека в сложноорганизованном потоке событий. В феноменах опережающего отражения сказываются фундамен­тальные закономерности формирования и развития функциональных сис­тем. Их кумулятивность обеспечивает преемственность стадий развития живых систем. В результате, актуальная структура нейро- и психофизиоло­гического уровня жизнедеятельности, опосредующего влияние генотипа на психику (Б.Ф. Ломов, 1984; Т. М. Марютина, 1993; И.В. Равич-Щербо, 1978), содержит следы прошлого (генотипические признаки), аналоги на­стоящего (сравнение прогноза и реальности) и предвестники будущего (ин­формационные эквиваленты образа-цели).

Кумулятивные способности функциональной системы раскрываются уже на уровне нейрональной активности. Удовлетворение даже элементар­ных органических потребностей задействует не только функциональные системы, необходимые для достижения приспособительного эффекта, но и эволюционно древние пра-системы (В.Б. Швырков, 1978, 1985 и др.). Объ­ективизация отмеченной гетерогенности функциональных систем в факто­рах антиципации, включенной в динамику произвольных движений, с уче­том дополнительных координат развивающегося субъектно-объектного взаимодействия, позволяет, на наш взгляд, изучать на этой модели общие закономерности строения недизъюнктивных структур индивидуальности.

Функциональные системы (если судить по ПА) постоянно содержат в своих синдромах индивидуализированные коды информационного эквива­лента будущих результатов и целей действий человека, и в этом аспекте они могут быть относительно вариативными и подверженными регулятор-ным влияниям в конечном счете социально обусловленных детерминант (мотивационно-потребностной сферы, направленностей и установок лично­сти).

Вместе с тем, гетерогения этих функциональных систем содержит и особого рода факторы (мы условно назвали их «квазигенетическими»), ку­да входят индивидуально-типологические признаки, в значительной мере
обусловленные генотипом. Это позволяет рассмотреть указанные синдро­мы антиципации как стержневые при создании стабильности психофизио­логии произвольных действий. Отмеченное единство вариативности и ста­бильности функциональных органов формирующейся деятельности состав­ляет важный аспект взаимосодействия качеств индивида и личности в структуре индивидуальности.

Анализируя изложенные в монографии материалы в широком общена­учном контексте, можно предполагать, что непрерывный процесс индиви­дуального развития способствует индивидуально-системному обобщению и закреплению целых комплексов признаков индивидуальности с образова­нием относительно надситуативных синдромов. Индивидуальное своеобра­зие такого рода функциональных систем, по-видимому, зависят от способа предшествующего обобщения. На практике указанные способы можно ха­рактеризовать разным образом, например, через степень автоматизирован-ности действий и уверенность человека в успехе (как это было сделано в наших экспериментах при психологическом моделировании). При этом, та­кие специфические для человека социально нормированные стереотипы, как оценка собственных сил, прикидка возможных последствий поведения, а также наличный уровень притязаний, направленность личности, ее ориен­тировка на редкий или частый успех и т. д., в сочетании со значимостью, искусственной затрудненностью или облегченностью путей достижения цели — все в комплексе делает функциональные системы, реализующие кажущиеся одинаковыми действия, существенно различными по их типо­логической обусловленности.

Показанное преломление в синдромах антиципации индивидуальных особенностей человека, как бы идущих из прошлого в настоящем с пер­спективой на будущее, очевидно, не может быть выведено из статичных представлений о биологических основах индивидуально-психологических различий. Целостная картина многогранных свойств и качеств индивиду­альности может воссоздаваться при системном видении объекта изучения, в контексте которого свойства отдельных частей целого определяются за­кономерностями развития его внутренней структуры. (Такому осмыслению в будущем будет способствовать привлечение взаимодополнительности структурных, системно-целевых и эволюционно-исторических методов по­знания живого). Таксономический ракурс изучения психологии индивиду­альности позволяет объединить в целостность «индивидные свойства» (Б.Г. Ананьев, 1969) и общеличностные качества человека через посредство за­кономерностей формирования и развития механизмов естественного проте­кания деятельности.

В каждый момент своего развития человек органически включен в эво­люционный процесс, итогом и этапом которого он является. Таким обра-

Имплицитные знания, содержащиеся в формулируемых представлени­ях, позволяют понять характерные для разных типов человеческой индиви­дуальности «сцепления» и «слития» разноуровневых ее особенностей, ко­торые выводятся не непосредственно из свойств нервной системы, а анали­зируются как обусловленные историко-эволюционными законами форми­рования системных качеств функциональных органов развивающегося в активном поведении субъектно-объектного взаимодействия. Показанная в наших исследованиях интегрированность индивидных и личностных черт в функциональных системах, объективизированных в антиципации, предпо­лагает отказ от иллюзорного, но вместе с тем практикующегося в психоло­гических разработках изначального дизъюнктивного расчленения свойств индивида (как генотипических) и личности (как бы формируемой исключи­тельно под влиянием социума).

Научные факты свидетельствуют, что человек как субъект психической деятельности способен опосредованно влиять на организацию функцио­нальных систем, изменяя, в частности, регуляторный контур процессов ориентировки с помощью, например, варьирования представлений об обра­зе-цели или же при накоплении знаний, умений, навыков для формирова­ния определенной стратегии достижения личностно значимых целей [3, 19, 16, 17, 25, 51, 56, 63, 81 и др.]. Таким образом, целостность индивидуально­сти основывается на реальности единства организмических, индивидных и личностных компонент, получающих свою определенность в структуре развивающегося взаимодействия человека со специфической его средой.

Наши теоретико-экспериментальные разработки в области исследова­ния целостной индивидуальности, фокусирующей законы интеграции раз­нообразных свойств и качеств индивида и личности в субъекте психиче­ской деятельности, позволяют применять их в практике. Знания закономер­ностей включения типологических симптомов в функциональные системы при стабилизации развития деятельности из-за взаимопроникновения инди­видной и личностной сфер индивидуальности в психофизиологических ме­ханизмах произвольности могут в прикладных работах анализироваться в контексте сопряженности задатков индивида и текущих требований дея­тельности. Координированность, органичность сочетания в данных синдро-

Таким образом, развиваемые в наших работах представления о целост­ности индивидуальности, позволяющие выделять индивидуально-обобщен­ные задатки сколь угодно важных особенностей психики в функциональ­ных системах при произвольности действий, уже сейчас актуальны для изучения механизмов воздействия на человека сложносочетанных стрессо-генных факторов. Законы экологии индивидуальности также важны для оп­ределения степени их вредоносности, выделения компенсаторных возмож­ностей в сложившейся структуре свойств и конструирования индивидуали­зированных способов регуляции деятельности, снимающих нежелательные уровни напряженности в целях психологической реабилитации человека.

Таким образом, монографическое исследование путем экспериментов и контролируемых наблюдений доказало выдвинутую гипотезу о системной природе закономерного сочетания свойств индивидуальности в поведении, где системообразующим основанием ее целостности являются результат, цель действия. Стабилизация развития деятельности при этом фиксирует такие ситуации, когда строение функциональных систем индивидуально-обобщено, в них преобладают «жесткие» звенья при детерминистических воздействиях конституциональных особенностей человека на синдромы признаков индивидуальности. Психофизиология антиципации может рас­сматриваться как системный индикатор единства индивидных и общелич­ностных свойств субъекта психической деятельности.

Проведенные работы (Т.Ф. Базылевич, 1970-1997) кроме того уточнили и конкретизировали общую схему исследовательского поиска в русле экоп-сихологии индивидуальности — нового направления психологических на­ук, отправляющегося от целостности взаимодействия человека с его специ­фической средой, изучающего объективно существующие индивидуально-обобщенные синдромы разноуровневых свойств и качеств человека в пове­дении. Эти синдромы, как показано ранее, соотносятся с информационным эквивалентом планируемого результата, мотивированностью деятельности, смыслом реализуемой цели, стабилизированностью образа действий и эф­фективностью прогнозирования. Системные процессы антиципации явля­ются чувствительным индикатором своеобразия функциональных систем в ходе субъектно-объектного взаимодействия. «Жесткие» звенья психофи­зиологии антиципации относятся к индивидуально-стабильным признакам индивидуальности (Базылевич, 1983, 1988, 1994 и др.).

Показано также, что индивидуальные особенности психофизиологиче­ского, психодинамического и общеличностного уровней в поведении обра-
зуют синдромы (Базылевич, 1983, 1990 и др.), которые определяются кон­кретной ситуацией решения задачи. Признаки антиципации, включенной в движения разного уровня произвольности, по-разному соотносятся с мерой сформированности стратегии поведения, информационным эквивалентом прогнозируемого результата действия, свойствами нервной системы, тем­повыми и результативными параметрами индивидуальной деятельности. Эти факты отражают единство индивидных и общеличностных характери­стик целостной индивидуальности в поведении. Индивидуально-обобщен­ные признаки антиципации служат своеобразным индикатором становле­ния индивида субъектом психической деятельности.

Свойства индивидуальности высших уровней не могут быть выражены через суммацию свойств изолированных ее признаков, таких как типологи­ческие особенности высшей нервной деятельности. Однако, информация об организации разнообразных свойств в поведении при учете надситуа-тивных его координат важна для анализа задатков сколь угодно значимых особенностей человеческой психики в плане разработки концепции целост­ной индивидуальности.

Стабилизация развития субъектно-объектных отношений способствует воздействию индивидуально-обобщенных особенностей человека на раз­личные стороны жизнедеятельности. Учет компенсаторных возможностей целостной индивидуальности необходим в общественной практике.

Экологическая психология индивидуальности — новое направление со­временной психологии, включающее: 1) актуальную проблему, решение которой важно для теории, эксперимента и практики общей и дифференци­альной психологии и психофизиологии, истории психологии, психологии индивидуальности и личности, а также для педагогической, медицинской, юридической, инженерной психологии; 2) собственный предмет и объект исследования, выделение которых способствует конкретным разработкам, позволяющим овладевать закономерностями сочетания свойств индивиду­альности в поведении в составе внутренних условий взаимодействия субъ­екта с миром; 3) теоретическую базу в виде выделения специфических «уз­лов» эволюционно-системного подхода к проблемам индивидуализации действий, проработки системного анализа объективизации функциональ­ных систем в опережающих феноменах отражения. 4) практическое прило­жение концепции целостной индивидуальности в русле ее экологии.