ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

ГЛАВА 2. СОЦИАЛЬНАЯ КОММУНИКАЦИЯ

Еще один пример невербальной коммуникации представ­лен тремя формальными языками, разработанными челове­чеством для преодоления многозначности обычного языка и национальных барьеров: логикой, математикой и статисти­кой. Это мощнейшие орудия коммуникации, сила которых в том, что они представляют собой «пустые формы» и потому не подвергаются влиянию чего-то иного, нежели чистые ло­гические, математические или статистические интересы. Часто такие средства коммуникации используются в сочета­нии с вербальными пояснениями, являя собой пример сме­шанного типа коммуникации.

Суть процесса коммуникации, как следует из определе­ния, состоит в передаче другому участнику сообщения, со­держащего информацию. Сам акт раскрытия определенного содержания своего сознания в ходе коммуникации в социо­логии называют сигналом.

Если на улице к нам обратится прохожий на иностранном языке, которого мы не знаем, то мы примем такой сигнал, но не получим реального сообщения. Конечно, в таком слу­чае не состоится ни коммуникации, ни получения информа­ции. Если нам говорят что-то такое, что мы уже знаем, мы получаем сообщение, но оно не является для нас информаци­ей. Оно станет информацией только в том случае, если содер­жит нечто для нас неизвестное.

Передача информации в ходе коммуникативного процес­са требует определенных носителей — символов и знаков. Это объясняется тем, что коммуникация по своей природе — сим­волический процесс. Такими символами и знаками выступают объекты, раскрывающие смысл, который они содержат не сами по себе, а благодаря тому, что этим смыслом их наде­лило общество. Такой смысл — это значение знака. Таким образом, коммуникация представляет собой процесс расшиф­ровки знаков и прочтения их социальных значений.

Знаками являются, как мы уже говорили, слова, жесты, позы, мимика, иногда — но не всегда — экспрессивное пове­дение (смех, улыбки, слезы, вздохи и т. д.).

Важнейшая знаковая система, институционализированная обществом и имеющая поэтому исторический характер, — это язык. Индивид рождается и формируется в конкретном социальном контексте, где уже задана конкретная структура языка. Поэтому язык любого общества опосредованно отра­жает структуры самого общества и как бы «задает» специфи­ку социальной коммуникации.
2. Типы социальной коммуникации
Существует несколько типов социальной коммуникации: межличная, публичная, массовая. Особым типом социаль­ной коммуникации является невербальная коммуникация ри­туальных действий.

Человеческая коммуникация может осуществляться между единицами различной величины и сложности: на уровне ма­леньких групп, начиная от пары индивидов; на уровне мест­ных, региональных, национальных и межнациональных общностей; на уровне формальных организаций; на уровне общества в целом, нации и государства; на уровне междуна­родных организаций и коалиций. Для того чтобы стать инди­видами, мы уже должны овладеть искусством межличност­ной коммуникации. Мы должны даже научиться коммуника­ции с самим собой — интраличностной коммуникации, и саморефлексии. Мы должны быть способны не только думать и чувствовать, но также чувствовать и думать о своих собствен­ных мыслях и чувствах.

Группы могут определяться как ряд индивидуумов, меж­ду которыми существует некоторая взаимная коммуникация. Если структура групповой коммуникации является форма­лизованной и четко иерархически выстроенной, то такая груп­па называется формальной организацией.

На уровне общества коммуникация осуществляется в рам­ках принятых законов общения, более или менее формализо­ванных правил, конвенций, нравов и привычек, а также в рамках национального языка и традиций.

Государства вступают в коммуникацию со своими гражда­нами обычно достаточно формализованным образом: с помо­щью объявлений, актов парламента, указов правительства и т. д. В пределах своих территориальных границ государства обладают также монополией на очень грубую форму комму­никации — систематическое организованное физическое на­силие.

Таким образом, коммуникация может рассматриваться как фактор, определяющий уровень и тип организации соци­альных групп.

Для того, чтобы коммуникация состоялась, необходимо наличие общего языка, на котором могли бы общаться субъек­ты коммуникации, каналов, по которым коммуникация мог­ла бы осуществляться, правил ее осуществления.

Коммуникация как процесс представляет собой разновид­ность социального действия, направленного на общение лю­дей друг с другом и обмен информацией. Коммуникативное действие отличается от других типов социальных действий тем, что оно ориентировано на существующие в обществе нормы коммуникации. В социологии существует два подхо­да к коммуникативному действию. Первый, рационально-тех­нологический, рассматривает коммуникацию как простую совокупность средств и методов передачи информации, кото­рыми располагает общество. Второй, феноменолого-понимающий, представленный концепциями А. Шюца и Ю. Хабермаса, фокусирует внимание на взаимном понимании субъек­тов коммуникации как цели и основе всего процесса.

По содержанию коммуникация может относиться к одно­му из следующих типов: новационному (сообщающая новые сведения), ориентационному (помогающая ориентироваться в жизни, ценностях и информации), стимуляционному (ак­туализирующая мотивации).

Примерно начиная с 1920-х годов изучение социальной коммуникации выделилось в отдельную дисциплину. Социо­логам удалось установить конкретные формы коммуникации, в которых от поколения к поколению или от одного сегмента общества к другому передаются мифы, жизненные стили, мо­ральные нормы и традиции.

Наибольший интерес к проблемам социальной коммуни­кации проявили представители символического интеракционизма. Дж. Мид, в частности, пытался объяснить механизм интеракции, выявляя специфику человеческой коммуника­ции в сравнении с коммуникацией в животном мире. Анали­зируя язык жестов, он выяснил, что жест одного из участни­ков коммуникации понятен другому участнику, если он понимает его как начало конкретного действия. Например, собака оскаливает зубы, и другая собака понимает это как сигнал нападения. Она, в свою очередь, оскаливается или убегает. Таким образом, начальный жест — это знак, симво­лизирующий целиком все действие, которое может за ним последовать.

Однако условием такого опережающего понимания явля­ется способность самого второго партнера к такой же реак­ции. Именно благодаря ей у него возможны конкретные ожи­дания в отношении поведения другого. Действие ориентиру­ется на эти поведенческие ожидания, а способность обоих партнеров к сходным реакциям определяет возможность вза­имопонимания и взаимодействия.

Такие поведенческие ожидания Мид называет ролевыми ожиданиями. Прикидка на себя роли другого позволяет пред­видеть его поведение в той или иной ситуации. Такое предви­дение, как внутренний акт сознания, предполагает, что со­знание само расщепляется на «Я» и «Другого». Это означает способность поставить себя на место другого и, наоборот, взгля­нуть глазами другого на самого себя. «Я» для Мида вопло­щает животное начало в человеке, побудительный импульс, ^имеющий биологическую природу, но оно же является ис­точником творческой фантазии. Вступая в коммуникацию с другими людьми, я от каждого из них получаю какое-то пред­ставление о себе самом, каким видит меня каждый из них. Из таких представлений у меня складывается единый образ себя самого.

Таким образом, согласно Миду, основа социальной комму­никации — в способности, ставя себя на место другого, пред­видеть его ролевое поведение и соответственно ориентировать свое. Коммуникативные навыки развиваются из врожденных биопсихических задатков в игре. Ребенок, играя с вообража­емыми партнерами, одновременно разыгрывает несколько ро­лей, попеременно ставя себя на место то одного из них, то Другого, то самого себя. Следующей стадией игры является групповая игра с реальными партнерами, в которой оттачи­ваются навыки предвидения поведения других.

Ч. Кули рассматривает социальную коммуникацию как орудие социализации индивида. Согласно Кули, социализа­ция и становление активной личности происходит в первич­ных группах — группах, в которых индивиды связаны непо­средственными отношениями. Человек приобретает свое «Я» в коммуникации с другими людьми. В процессе коммуника­ции происходит обмен представлениями друг о друге, позна­ние себя и своих возможностей. Социальное в человеке — это его непреодолимое стремление к общению с другими и про­дукт этого общения. В коммуникации пересекается индиви­дуальное и социальное, она представляет собой средоточие интеракции. Это происходит потому, что в ходе коммуника­ции вырабатываются и шлифуются представления людей друг о друге и об обществе, в котором они живут. Такие представ­ления составляют «социальное сознание» индивида, связы­вающее его с обществом.

Таким образом, в символическом интеракционизме ком­муникация выступает как бы матрицей социальной жизни. Другие подходы к феномену социальной коммуникации бо­лее конкретны и направлены на изучение ее исторической динамики. В 1960 году канадский ученый М. Мак-Лухан выдвинул тезис о том, что современное общество находится на пути от «культуры печатного слова» к «визуальной куль­туре». Это означало, что предпочтительными каналами ком­муникации среди молодежи все более становятся телевиде­ние, звукозапись, а в дальнейшем — компьютер и Интернет.

К концу XX века центр исследовательского интереса к коммуникации сместился в сторону индустрии массовой ком­муникации, воздействия последней на аудиторию, влияния информационных технологий, динамики вербальной, невер­бальной и экстрасенсорной коммуникации, особенностей ин­дивидуального восприятия различных видов коммуникации и т. д.

Под массовой коммуникацией понимается совокупность современных средств, позволяющих социальному актору об­ращаться к максимально многочисленной аудитории. Ос­новные средства массовой коммуникации — это пресса, теле­видение, радио, реклама. Подавляющее большинство из пе­речисленных средств является порождением развитого индустриального общества и опирается на технические достиже­ния XX века.

С начала тридцатых годов массовая коммуникация стала рассматриваться как социальная проблема. До этого рубежа единственной ролью прессы считалось снабжение общества информацией. В тридцатые годы стал стремительно разви­ваться кинематограф. Радио и ежедневная пресса, а также толстые журналы стали ставить своей главной задачей поиск возможно более прямого контакта с массовой публикой. Вско­ре вошло в обиход телевидение. Вследствие этого резко воз­рос интерес к средствам массовой коммуникации и возмож­ностям их использования в таких сферах, как политическая пропаганда и образование. Такие возможности вызывают в интеллектуальной среде опасения, что чрезмерное влияние средств массовой коммуникации на население может повлечь за собой вредные культурные и социальные последствия. Например, в США подобное беспокойство и опасение приве­ло к созданию в шестидесятые годы особой отрасли социаль­ной науки, изучающей мacс-медиа.

Однако исследование масс-медиа сопряжено с определен­ными трудностями, главная из которых состоит в том, что­бы отделить научный подход к ним от публицистического. Эти затруднения свидетельствуют о двойственности самого понятия «массы», которое чаще теперь используется в нор­мативном смысле (массы легко поддаются обману и манипу­ляции), чем просто в количественном (массы — это очень многочисленные группы людей). Поэтому социальные науки стремятся абстрагироваться от этого второго смысла поня­тия «массы».

Изучение масс-медиа строится по следующим подразде­лам: содержание; само средство; аудитория; последствия. По­скольку такое изучение выходит за рамки информационного поля и затрагивает также проблемы манипуляционного воз­действия масс-медиа, исследователи опираются на данные пси­хологического, психоаналитического и антропологического порядка.

В 1960 году Т. Парсонс и У. Уайт предложили описывать масс-медиа как механизм, образующий как бы «мост» меж­ду теми, кто передает информацию, и массовой публикой. С такой точки зрения содержание масс-медиа определяется не только волей передающих сообщение, но представляет со­бой результат взаимной адаптации спроса и предложения.

Контроль над средствами массовой информации в большин­стве стран имеет олигополистический характер: отдельные крупные держатели акций контролируют различные издания и телеканалы. Некоторые издания и каналы принадлежат государству и считаются общественными. Однако если гово­рить о тенденциях, основной является тенденция к концент­рации контроля в руках узкого круга лиц.

Аудитория масс-медиа изучается социологами прежде всего в ракурсе классификации на возрастные, половые, професси­ональные группы и по уровню материальной обеспеченнос­ти. Потребление информации масс-медиа очень различается в таких группах. Например, телевидение представляет собой «семейный» вид масс-медиа, радио слушают преимущественно женщины, в кино ходит в основном молодежь, ежедневные га­зеты читают главным образом мужчины, толстые журналы — те социальные группы, которым они специально предназнача­ются: мужчины — журналы для мужчин, женщины — женс­кие журналы и журналы мод, и т. д.

Особые дискуссии среди ученых вызывает вопрос о приро­де интереса, который публика испытывает к масс-медиа. На этот счет существует широкий диапазон мнений — начиная с того, что массы совершенно некритически поглощают любое предложенное им содержание и вообще зачарованы масс-ме­диа, и кончая тем, что массовый читатель избирателен, ин­теллектуально выше уровня подачи информации в масс-ме­диа и относится к ним иронически или равнодушно. Однако, по-видимому, в действительности имеет место и та, и другая позиция. Реальное различие определяется не только куль­турным уровнем аудитории, но и их представлениями о масс-медиа, об источнике предлагаемой ими информации, а так­же, возможно, типами содержания. Наконец, симпатии, не­приязнь, ожидания публики в отношении средств массовой информации в целом очень стабильны.

Поле исследования масс-медиа с точки зрения содержа­ния информации постоянно расширяется под влиянием раз­вития таких научных дисциплин, как прикладная лингвис­тика и теория информации. Классические американские ис­следования в этой области ставили своей целью вскрытие различий и соответствий между «миром», описываемым масс-медиа, и «реальным миром» аудитории. Например, можно показать, что герои многих сериалов и телефильмов почти исключительно принадлежат к наиболее социально престижным этническим и социопрофессиональным группам. Неко­торые типы содержаний постоянно исключают тревожащие темы, такие как смерть, болезнь, старость, социально-эконо­мические проблемы и т. д. В целом анализ содержания сооб­щений масс-медиа показывает соответствие некоторых типов сообщений моральным, культурным, социальным стереоти­пам общества.

Понятие «массовой культуры» часто используется для обозначения совокупности наиболее характерных содержа­ний сообщений масс-медиа.

Социальная система масс-медиа, тип культуры, связан­ный с ними, образуют неотъемлемую часть индустриального общества и глубоко связаны с его становлением. В силу этого роль масс-медиа в индустриальном обществе является объек­том постоянного внимания ученых. Часто отмечают, что сред­ства массовой информации создают единое культурное про­странство, общее для всех людей, составляющих данное об­щество. Масс-медиа и массовая культура рассматриваются не только как выражение современного общества, но и как его символ. Иначе говоря, социальная критика в наши дни часто приобретает аспект критики масс-медиа, возлагая на них ответственность за разрыв традиционных связей, созда­ние псевдокультуры, за различные формы «манипуляции сознанием», «отчуждения» или «подавления». Такая крити­ка всегда вписана в контекст социальных теорий, на которые опирается. Однако трудно объяснить, почему социальный контроль сам по себе в большей степени является отчуждаю­щим или репрессивным фактором, если он выражен через масс-медиа, чем если осуществляется по традиционным ка­налам.

Ориентируя общество на звезд и идолов, масс-медиа снаб­жают массовое потребление объектами для идентификации, не давая символического объекта взаимной враждебности классов и социальных групп.

Исследования культурного измерения массовой коммуни­кации показывает, насколько сложны отношения между сооб­щением и другими элементами процесса коммуникации. Со­гласно Дж. Клапперу, средства массовой коммуникации не оказывают прямого причинно-следственного воздействия на общество, но действуют на него через посредующие элементы. Иными словами, обычно невозможно бывает установить прямую причинно-следственную связь между содержанием сообщений, исходящих от масс-медиа, и явлениями социаль­ного порядка. Действительно, степень слияния масс-медиа с социокультурным комплексом такова, что здесь невозможно отделить причину от следствия. Исследователи отмечают только тенденцию масс-медиа к сохранению социального ста­тус-кво.

История массовой коммуникации начинается историче­ской фазой роста и переходит в фазу небывалой социальной значимости. Такое направление развития вызывает серьез­ную обеспокоенность социальной критики растущей концен­трацией масс-медиа в руках небольшой группы людей, а так­же глобализацией и коммерциализацией средств массовой ин­формации. Среди социальных мыслителей, подвергших кри­тическому анализу власть масс-медиа в современном обще­стве, можно назвать Альтшуля, Смита, Танстолла и ряд дру­гих авторов последних десятилетий, а в более ранний пери­од — представителей Франкфуртской школы Т. Адорно и М. Хоркхаймера. Подлинная проблема заключается в том, следует ли массовая коммуникация в целом коммерческой логике капитализма или ее скорее следует рассматривать как составную часть социокультурной сферы.